Книга В Тридевятое царство попаданкам вход запрещен!, страница 33 – Леся Рысёнок

— Хорошая собачка, хорошая, — пробормотала я, оглядываясь и ища пути отступления.

Хоть бы дерево какое рядом было, я бы белочкой на него взлетела, и неважно, что не умею. А так только попой вперед с кочки обратно в болото уползти разве что попытаться. Надеюсь, гадюк там нет?

И зачем подумала?!

Мне показалось или я услышала шипение.

“Все, Линка, вот и смерть твоя пришла неминуемая”, — подумала я, замерла и глаза закрыла. Пусть эти твари меня так едят, без моего участия.

Подождала немного. А потом подумала, — а с какой радости я незнамо кому буду такой подарок делать? В виде вкусной и аппетитной меня? К тому же вокруг тихо стало и это мне смелости придало.

Я оба глаза разом широко открыла. И офигела.

У меня руки горели! Обе! Огнем.

Я ими в траву вцепилась, они горят, а я не чувствую ничего.

“Ну все, — думаю, — кажись, я уже того, померла…”

Голову подняла посмотреть, где-то впереди белый свет должен быть, тоннель или куда мне идти-то? А там правда что-то белое впереди и оно ко мне движется.

“Может, это архангел Гавриил меня встречает?” — подумала благостно, но сама же себя и одернула: “Какой тебе Гавриил, Линка? Ты ж нечисть! Вот щас сцапают тебя и…”

Что будет после “и”, я не придумала, потому что это “белое” при ближайшем рассмотрении оказалось пузатым коротконогим мужичком с рыбьим лицом, который был закутан в простынь на манер шаолиньского монаха.

— Девка, ты это, — погрозил он мне кулаком. — Не балуй мне тут! Огонь-то прибери, а то пожжешь мне все!

— Не-а, — говорю, — Не приберу! Все пожгу, ничего не оставлю!

На самом деле я и рада бы огонь усмирить, да только как, не знаю. Потому и храбрилась, мужик-то, а точнее болотник, страшный же. Он же меня враз притопит тут, как пить дать.

— Эка ты, девка вредная! Как ты воду-то жечь собралась? — дух болота меня спрашивает, а сам ближе подбирается.

— Ты вот дух древний, а того не разумеешь, что на болоте метан выделяется. Газ такой. Вот его и взорву, — отвечаю, а сама думаю: “Лишь бы в самом деле не взорвать чего!” — Ты, дядюшка лучше не подходи, а то я боязливая очень. Мало ли что со страху натворю-то. Потом оба пожалеем.

Я так лично уже очень жалею, только поделать ничего не могу.

Болотник остановился, на меня смотрит. Я горю. Молчим. Вроде и трава заниматься начала уже и все равно ей, что мокрая. Я ее аккуратненько ладошкой прихлопываю. Горящей, ага.

— Чего хошь, девка? — спрашивает меня дух.

— До кикиморы проводи, дядюшка. Дело у меня к ней важное, срочное. Так бы я разве к тебе ночью сунулась?

А была бы умнее — и днем не сунулась бы, за версту обошла.

Болотник стоит, думает. Я лежу на пузе, ноги в болоте, за кочку держусь, а под руками трава, зараза, тлеет. Я же не чувствую ни боли, ни жара и от этого еще волнительней становится. Вроде у меня времени до заката было, но Хозяйка Метелей отсрочку дала, может она вся и вышла уже? И все, не гадюки, так огонек меня прикончит?

М-да, тяжела ты, однако, жизнь попаданки в сказочном царстве-государстве. Но пригорюниться не успела, Болотник может в метан поверил, или вспомнил, то у него на глубине торф есть. Кто его знает, огонь-то явно магический, может ему и вода не страшна, еще почище спирта и нефти гореть будет? Только он мне рукой махнул:

— Убирай безобразие, — говорит, — провожу.