Книга Там, где цветут розы, страница 18 – Лера Виннер

– Не знаю, что сказать вам, – в этом лучше было по знаться честно. – Когда выходила замуж, князя Исмаэля я совсем не знала. Меня отдали за него, не спросив. Как я понимаю, в вашей семье царят совсем другие порядки, но уверена, вы можете представить…

Она кивает, давая знать, что я могу не продолжать, вот только ни обиды, ни горечи уже не осталось. Только глубокая и тректная радость от того, что, не считаясь с моими чувствами, родные сделали для меня лучшее из всего, что могли.

– Должно быть, в какой-то момент мы оба поняли, что можем быть счастливыми супругами, а не просто двумя несчастными людьми.

– Значит, для вас произошло чудо, – итог она подводит сама, качает головой теперь уже с пониманием. – Вы правы, госпожа Верена, и в моей семье, и в семье Реймонда были другие нравы. Те, которые мы предпочли сохранить. А вами и князем можно лишь восхищаться. Кстати, этот, кажется, он.

Мне даже не нужно смотреть, чтобы понять, что она права, и всё же поворачиваю голову, смотрю на приближающегося к нам Исмаэля. Он идёт от циркового шатра, в котором остались старшие дети, улыбается ещё не мне, но заметив меня.

Вернулся из столицы, всё-таки успел на праздник первого урожая. Всё ещё в дорожном костюме, но будто и вовсе не условий после долгого пути.

– Я вас оставлю, моя милая. Но через несколько дней обязательно загляну на чай, – госпожа Алиссиндра мягко пожимает мою руку и уходит, по пути раскланивается с Исмаэлем.

Он приближается, и шум гуляющей весёлой толпы становится лишь ничего не значащим фоном.

– Ты вернулся так быстро, будто столица в паре вёрст от нас.

– Я спешил изо всех сил.

– Я соскучилась.

Он, разумеется, не целует на людях, но ласкает взглядом так, что я с восторгом понимаю: Алиссиндра была права. Нам понадобится время перед тем, как я окажусь готова принимать гостей.

– Как ты съездил?

– Великолепно. Дочь Верховного судью, господина Клодильи, выходит замуж. Они хотят, чтобы синие розы украсили свадьбу.

Сердце проваливается, а голова начинает идти кругом.

Слава об этих цветах в самом деле гремит далеко за пределами наших земель. Даже люди, приезжающие, чтобы разоблачить наш обман, остаются потрясенными, увидев их. Не следующий после появления первого поля год неподалёку от него раскинулось второе, а затем и третье. Цветов было вдоволь, а для гостей и купцов построили два новых постоялых двора.

И всё же память о том, как себялюбивый граф убил розы, меня не покидала.

– Но разве можно?..

Голос садится от волнения, но Исмаэль качает головой:

– Можно. Церемония через полгода, и судья встретился со мной, чтобы быть уверенным в том, что мы сможем вырастить необходимое количество цветов. Он уверен, что после они войдут в столице в моду, да и ему понадобится немало обозов. Через месяц к нам пришлют людей, Верена. Они восстановят самую заросшую дорогу на восток. Для наших и чужих купцов откроются новые пути. Господин Кац уже встретил меня по приезде, и он, как ты понимаешь, счастлив.

Кац был смелым лавочником, рискнувшим вложить все свои деньги в авантюру и не прогадавшим. Его магазин стал единственным в округе, где теперь можно было купить самые изысканные восточные шелка, и клиентов всегда было вдоволь. Новая дорога сулила ему огромную экономию в пути, причём не только денег, но и времени. К тому же, при таком количестве гостей нам наверняка понадобится ещё один постоялый двор, трактир…

Эту радость трудно было не разделять.

– Выходит, нас ждут приятные хлопоты.

– Да. Более чем.

Исмаэль все-таки подходит. Пользуясь тем, что никто не смотрит на нас прямо, кладёт руку на мой живот.

– Я уверен, что после свадьбы судьи Клодильи мы получим приглашение ко двору. В следующем году уже сможем поехать вместе. В столице много красивых мест, которые я хотел бы показать тебе. К тому же, я хочу побыть тем господином, чьему браку завидует общество.

– Да вы тщеславны, князь?

– Разве что совсем немного.

Мы снова смеемся вместе, но теперь это уже так привычно. Так же, как засыпать и просыпаться, рядом с ним, ужинать и говорить о ерунде.

– Я люблю тебя, Верена.

Это тоже знакомое, правильное. То, что я привыкла слушать от своего мужа. И вск равно сердце заходится, так сладко, дыхание сбивается, а голова начинает кружиться. От счастья, должно быть.

– И я люблю тебя, мой князь