Книга Наперегонки с ветром. Буря, страница 31 – Лера Виннер

Аккурат в ту сторону, в которую её уважаемый дядюшка сопроводил графа Нильсона.

— Ты не представляешь, как много у графини дел после переезда, моя дорогая! — Женевьева появилась откуда-то сбоку и улыбнулась ей так, что мне пришлось отвернуться и закашляться, чтобы спрятать смех.

Раздражавшее меня саму до зубного скрежета «графиня» сейчас, — впервые, — прозвучало как пощёчина.

Доведись нам с Женни поменяться местами, я бы сказала это намеренно — продуманно, но так, чтобы было не придраться, задела зарвавшуюся девчонку чужим статусом.

Они не любили жену Самуэля, смотрели на неё свысока и полагали, что ей не место в приличном обществе.

К моему приятному удивлению, она платила им взаимностью. Правда, делала это только в те редкие разы, когда ей было не всё равно.

— Я украду у вас леди Элисон ненадолго, если позволите.

Крепко взяв за локоть, Женни буквально вырвала меня из рук Джеральдины.

На лице последней отразилось искреннее огорчение — вероятно, она лишь теперь разглядела мои серьги и намеревалась задать пару вопросов и на этот счет.

Камилле расставаться со мной жаль точно не было. Краем глаза я отметила, что она почти сразу же устремилась в противоположный конец зала.

— Вам очень идёт. Они так оттеняют ваши глаза, — она указала на серьги коротким кивком, но продолжила тянуть меня за собой, пока мы не оказались у окна.

Воздуха здесь было больше, а слышать нас никто не мог.

— И всё же, если позволите, леди Элисон, один маленький совет. Вам следовало ответить, что об отличном вкусе графа свидетельствует тот факт, что он женат на вас.

Прямо за её спиной оказался столик с напитками, и я тихо хмыкнула, прежде чем потянуться к бокалу с шампанским.

— Сам граф с вами бы поспорил.

— Мнение графа в эту минуту никого не интересовало, — Женевьева развернулась и тоже взяла бокал. — Я понимаю, что вы много лучше воспитаны и по целому ряду причин не можете позволить себе того, что могу я. Но вам не нужно бояться ставить на место некоторых людей.

Бриллианты в её ушах сверкнули спокойно и холодно, и я подумала, что Женни гораздо больше подошли бы чёрные камни.

Как те, что были когда-то в моём браслете.

При воспоминании о нём рёбра сдавило от тяжёлого и горького сожаления. Пришлось сделать слишком большой глоток, чтобы не подавиться им.

— Вы слишком хорошего мнения обо мне.

— Либо вы намерены оповестить всех о том, что вы не дура, в самый неожиданный момент и самым потрясающим образом, — отсалютовав мне бокалом, она ослепительно улыбнулась и тут же поднесла его к губам. — Здесь больше людей, чем я могла предположить.

Перемена темы оказалась столь стремительной, что я невольно улыбнулась снова.

— Я тоже не думала, что господин мэр устроит настоящий бал.

— Господин мэр любит, чтобы всё было не хуже, чем в столице, — Женни продолжала смотреть на собравшихся, а я отметила про себя, что профиль у нее тоже на редкость красивый.

Шампанское было приятным, и, сочтя, что еще один глоток точно не повредит, я снова поднесла бокал к губам.

— В столице все намного проще. Кайл не любит высший свет, я тоже. А в нашем кругу отдают предпочтение… качеству.

Женевьева спрятала улыбку за небольшим глотком, и, на мой взгляд, сделала это совершенно напрасно. Улыбка эта была очаровательной и в меру циничной.

Разве что у неё самой были определённые намерения относительно окружающих.