Книга После развода с драконом. Начну сначала в 45, страница 60 – Екатерина Гераскина

У меня же — настоящие, крупные камни, весомые и безошибочно узнаваемые. Такие не спутаешь ни с чем. Продай я свой гарнитур — могла бы приобрести пару наших особняков, и ещё осталось бы на пару лошадей в придачу.

Но все равно… Молодая любовница добилась своего. Тонкая, почти невидимая, но ядовитая ниточка её слов зацепила. И этого оказалось достаточно, чтобы в груди разлилось злое, горячее раздражение… а за ним пришло тяжёлое, глухое чувство — обида.

Не на неё.

На истинного.

На того, чьё имя даже в мыслях стало звучать колко, будто обожглась.

А зачем Марии провоцировать меня? Она что, настолько не уверена в себе?

Молодая, дерзкая, беременная… и я — проигрывающая во всех этих пунктах.

По крайней мере, так это выглядит со стороны. Ведь про мою беременность Рик не знает.

Неужели она всерьёз боится его потерять?

Горько усмехнулась, потёрла ноющие виски.

Нет ничего, с чем бы я не справилась.

Мелкие уколы мерзавки Марии я уж точно переживу.

Еще пару дней я удачно это делала. Но любовница мужа решила пойти куда дальше, как я и предполагала…

Мария Сарийская

— Эта клуша не поддаётся на мои слова! — сорвалась я, сжимая кулаки до боли, так что ногти впились в ладони.

Леди Вейрская, напротив, сидела величественно-неподвижно. Лицо её застыло в ледяной маске, взгляд — как сталь, готовая резать. Она неторопливо отпила из тонкой фарфоровой чашки травяной чай, будто моё раздражение было лишь лёгким сквозняком в комнате.

Я металась по её личному будуару, разрываясь от злости.

О, как же я бесилась!

Мне хотелось вцепиться жене Аларика, этой гадине в волосы, вырвать каждую прядь с корнем, увидеть, как её идеальная причёска превращается в клочья.

Откуда в этой безродной столько надменной стати и выдержки?

— Я вышколила её, — холодно, почти лениво произнесла леди Вейрская, глядя на меня с прищуром. — И уверяю, терпения у моей невестки хватает с избытком. Если бы не ее кровь. Я бы приняла ее.

Меня передёрнуло от этих слов. Я резко повернулась к леди, чувствуя, как в груди поднимается ярость.

Она специально не уточнила, что говорит о бывшей невестке! Бывшей!

Это что, намёк?

Значит, я должна стараться ещё больше…

— Одних твоих слов и жалких выпадов недостаточно, — её голос стал тягучим, как яд, а глаза хищно сверкнули. — Нужно что-то действительно действенное. И запомни: у нас всего три дня до возвращения Аларика. К этому времени она должна быть, как минимум, на пути в лечебницу. Докажи, что ты достойна войти в наш род.

Я сжала кулаки до побелевших костяшек.

— Я уничтожу эту крысу. Клянусь.

— Это в твоих же интересах, — леди едва заметно склонила голову. — И да… можешь использовать все методы. Все.

Она чуть подалась вперёд, и голос стал тише:

— Скоро твой живот уже не спрятать. А Аларик ещё не то что не развёлся… он даже о свадьбе ни слова не сказал тебе. Ни. Слова.

В её последних фразах было столько льда и скрытого расчёта, что я поняла: она ожидает не просто пакости, а удара в самое сердце.

И я сделаю это!

Я заставлю эту клушу сорваться!

***

Лилия

Прекрасно понимала: рано или поздно в Академии многие узнают о моём положении. О том, что мы с Алариком разводимся. И как ни крути — кто-то посочувствует, а кто-то… позлорадствует. Вот именно это слово — «позлорадствует» — почему-то жгло сильнее всего.