Книга Хозяйка гиблых земель, страница 54 – София Руд

– Вы считаете, что Хельмы несут только зло, и гневитесь на меня за то, что сделали мои предки, – мой голос звучит громко и смело, но последние слова даются очень тяжело.

Я стою, выпрямив спину, готовая ко всему. Краем глаза замечаю, как инспектор держит руку под камзолом, готовый вмешаться. Но сделаю все, чтобы этого не потребовалось. Тем более когда другие Сурэлы здесь!

Они стоят чуть в стороне от основной толпы – их силуэты выделяются на фоне пестрой массы горожан. Гай покраснел от ярости, его пальцы сжимают трость так, что костяшки побелели. Второй щурит глаза, словно прицеливаясь.

Однако я напрочь игнорирую враждебность этих двоих. Моя цель – не они.

– Но разве именно я сделала вам что-то плохое? – сердечно, но сильным голосом спрашиваю у толпы. – Я не ведала, что случилось с землями. В тот год со мной случилось несчастье, и я потеряла память. Об этом есть документы, если вы мне не верите. Но вернувшись, я узнала, как тут обстоят дела. Продать земли пусть и за бесценок было всяко выгоднее, чем восстанавливать их, но я не посмела! И знаете почему?!

На громкий вопрос раздается лишь невнятное, недоверчивое бурчание где-то в толпе, и только та сумасшедшая, которая едва не кинулась на меня после танца, желает что-то возразить, но я отбираю у нее это право.

Сейчас нельзя впадать в полемику и терять связь с толпой. Сейчас – слово за мной!

Мой единственный час перевесить чашу весов! Ведь здесь есть те, кому я помогала от чистого сердца! Они не могут не чувствовать мою искренность.

– Я могла сбежать, и это было бы правильно, не так ли? Учитывая, что опасность здесь ждет меня на каждом углу. Но я осталась, чтобы возродить эти земли! Чтобы Аффис снова процветал! И посмотрите, эти земли оживают! Медленно, но оживают. У меня есть план, и каждому, кто отважится помочь мне в восстановлении земель, я обещаю не только оплату за труд, но процент от прибыли первых трех лет!

В этот раз толпа охает, а я ловлю себя на мысли, что пока что все идет как нужно. Разве что покореженные злостью лица кузенов в картину не вписываются, и та самая недовольная активистка, выряженная в черное, как смерть, пылает ненавистью, но от них иного я и не ожидала.

Их поддержку мне не получить, я отдаю себе в этом отчет, но другие… те, кто меня уже знают…

– А притворяться было зачем? – буркает обиженный аптекарь, прижимая к груди свою клетчатую фуражку и глядя на меня так, будто я ему веру в жизнь пошатнула.

Нет, он говорит это не со зла. Он вовсе не хочет меня потопить, он хочет услышать мой ответ. А значит, он хочет услышать меня.

– А иначе вы бы дали мне шанс? – обращаюсь вовсе не к нему, а ко всем и сразу. Скольжу горящим взглядом по толпе, стоя одна напротив них и совершенно безоружная.

– Вы бы прибили меня или изгнали, едва узнав, кто я. Разве не так? – спрашиваю топу с жаром, и тут же сама отвечаю. – Так! Я не хотела обманывать. Я боялась, что меня поймают, и притворилась в первый раз, только чтобы спастись. А знания, полученные в моем ми… кхм, в столице, оказались кстати! Этими знаниями я и воспользовалась, чтобы доказать вам сегодня, что я радею за Аффис ничуть не меньше, чем вы! Вы ведь нашли на своих прилавках конверты?

Торговцы, возвышающиеся за толпой за счет своих лавок, тут же переглядываются. Кто-то держит мое послание в руках, кто-то косится, по всей видимости туда, куда положил конверт.