Книга Последний шанс Гесса 2, страница 151 – Нани Кроноцкая

– У нас есть пятьдесят семь минут запаса. Держись, маленькая лиглянка, я умею дышать… экономно.

Его голос вновь обрёл твёрдость, снова превратившись в приказ, но на этот раз в нём ощущалась искренняя, почти отеческая забота.

«И послушай меня…– добавил он уже мысленно. – Твои ресурсы на пределе. Я вижу, как ты едва стоишь на ногах. Никакого геройства. Не пытайся больше ни во что вмешиваться силой. Позволь мне теперь сделать всё за нас».

Я не успела ответить. Раздался оглушительный хлопок, от которого заложило уши, и нас швырнуло вперед с невероятной силой. Перегрузка вдавила меня в его грудь так сильно, что перед глазами потемнело. Руки Гесса, крепко обнимающие меня, были единственным, что не дало мне разбиться о стенки капсулы.

В следующий момент наступила невесомость, которая принесла с собой пронизывающий, космический холод. Металл капсулы мгновенно покрылся инеем изнутри, и даже через комбинезон я ощутила ледяное дыхание вакуума. Гесс сжался еще сильнее, стараясь сохранить последнее тепло в этом ледяном кошмаре.

Затем капсулу вновь тряхнуло, и сквозь стенки прокатилась волна жгучего тепла. Мы стремительно приближались к плазменному столбу, возникшему в результате нового взрыва. Гесс снова содрогнулся, я ощутила, как его мускулы напряглись до предела, но он не ослабил свою хватку ни на йоту.

Мой напарник сдержал своё слово, данное мне еще в тренировочном зале «Ковчега». Он пронес меня на руках через холод, и жару, и перегрузки, став единственным островком спасительной безопасности в неумолимом хаосе.

✦✧✦

«Из пометок рукой Императора на полях отчета о проведении военной операции “Большая игра”: “Победа – это не просто уничтожение противника. Это сохранение того, ради чего мы ежедневно сражаемся. Самая сложная битва начинается после войны – битва за мир”».

В звенящей тишине, нарушаемой лишь ровным гудением двигателя капсулы и нашим сбивчивым дыханием, мысленный голос Гесса прозвучал как-то особенно мягко:

«А мы ведь не доиграли. Твоя история. Твой самый большой страх».

Сумасшедший. Мы все здесь немножко рехнулись…Я прижалась лбом к его комбинезону, чувствуя даже сквозь броню наночастиц ровный, мощный ритм его сердца. В этом ледяном гробу, стремительно несущемся в неизвестность, я внезапно обнаружила в себе силы извлечь на свет то, что тщательно скрывала даже от самой себя. Не страх смерти или боли терзал мою душу. Я дико боялась того, что однажды, оглянувшись назад, он увидит во мне не соратника и не друга, а роковую ошибку. Просчет. Случайную попутчицу, плаксивую, слабую и трусливую, которую он по недоразумению, из жалости, принял за нечто большее.

«А еще я боюсь потерять мою Софи, – мысленно добавила я, пытаясь шутить, но получилось горько. – И твое дурацкое розовое эргокресло. Его тоже жалко».

Гесс молчал так долго, что я начала беспокоиться, не получил ли он травму головы из-за перегрузки. Затем его ментальный голос зазвучал с той самой редкой нежностью, которая мгновенно развеяла все мои тревоги.

«Бедная, маленькая, испуганная девочка. Все эти страхи… Не о любви. Ты – моя жена. Есения Оранг. И ты никогда не была для меня ни ошибкой, ни обузой. Ты – мой выбор. Самый осознанный и единственно верный за всю мою долгую жизнь. Я шел к нему очень долго. И да, мы найдем твою Софи. И мое дурацкое кресло. И прежде чем уничтожить проклятый “Ковчег” вместе с Кассием, я заберу оттуда все, что связано с тобой, потому что всё это – мой дом. И я ни за что не откажусь от него».