Книга Кровь в наших жилах, страница 57 – Татьяна Лаас

Светлана пояснила, сама не зная, зачем — Шульц и сам это должен знать:

— Линормы привязываются к хозяевам и потом частенько при перепродаже пытаются вернуться к ним.

Шульц рассмеялся, широко открывая рот и показывая все свои белые, словно искусственные зубы:

— Ваша правда! Купил у норвежца, а тот не сказал, что линорм у него в доме уже три года жил — вот, все ловлю и ловлю зверюгу из-за прощелыги-хозяина. Так… Награда, да?

Саша вмешался:

— Простите, мы не представились: титулярный советник Губернской магуправы Богомилова и статский советник Губернского сыска Громов к вашим услугам. Линорма мы нашли по дороге сюда, так что награды не нужно. Мы, собственно, тут по делу…

Из фургона раздался пронзительный женский крик. Светлана даже дернулась было на помощь, но потом вспомнила о нарисованной на стенке фургона птице Гамаюн. Саша побелел, но удержался на месте.

Шульц как-то весь поник, тоже оборачиваясь на фургон. Он обреченно пояснил:

— Это Хумай, не обращайте внимания. Вторая моя ошибка после линорма. Купил в Персии со скидкой, теперь каждый раз с полицией маюсь — пока не покажешь, что это она так кричит, не верят, что никого не держу в заложницах. Могу показать и Хумай, и документы, — смирился он с неизбежностью. — Вы же тут из-за жалобы Перовского на меня? Он все не верит, что хохочет и плачет огненная гиена, а кричит Хумай.

— Мы тут собираем сведения о случаях пропажи девушек. Не слышали случайно?

Шульц поморщился:

— Пропавшие девушки? Тут сложно что-то подсказать вам — почти все обитатели дач съехали еще месяц назад. Тут судьбу каждой девушки не знаешь — уехала или пропала.

Саша пояснил, пытаясь игнорировать крики Хумай — кажется, кромеж ему что-то шепнул на ухо, подтверждая слова Шульца:

— Нас интересуют девушки, которые пропали с неделю назад, может, чуть больше.

— О… Это проще. Девушек почти и не осталось в поселке. Две горничных вроде всего — уточните у управляющего, он точнее скажет. И три певички тут в доме. Могу ошибаться, конечно, но никто не жаловался, что прислуга сбежала. У Лесковых вроде кузина задержалась, но она тут. Если только… Не поймите меня превратно, не хотелось бы выглядеть доносчиком… — Шульц даже губы поджал.

Светлана вмешалась, снова вздрагивая от криков Хумай:

— Вы не доносчик, вы помогаете расследованию.

Шульц неприятно, мелко, как китайский болванчик, замотал головой:

— Понимаю, понимаю… Есть тут один… Некто Перовский. Да, да, мы с ним не в самых лучших отношениях… Он на меня жалобы строчит, а я, получается, на него сейчас жалуюсь. Только поймите правильно… Он сам небогат, но живет на дорогой даче — с видом на Идольмень. К нему частенько приезжают всякие барышни, причем знаю по словам управляющего, что он их не регистрирует как приехавших. Непорядок. Я местному уряднику говорил, но все без толку. Так же у вас говорят? Нет никакого толка. А больше и не на кого подумать. Что-то еще? Простите, готовимся уезжать, пока ваши маги вновь не принялись шутить с тридцатиградусными морозами. Это где видано, чтобы в ноябре такие морозы были! Все понимаю: генерал Мороз не раз спасал вашу страну, но у меня животные выжили чудом. Чуть весь зверинец не погиб — чтоб я еще раз так задержался в ваших лесах. Никаких интересных животных, одна головная боль только.