Книга Кровь в его жилах, страница 48 – Татьяна Лаас

Поев, пройдя все необходимые процедуры, в том числе и укол обезболивающего, от которого в голове стало воздушно и невозможно удерживать умные мысли, Светлана решилась сбежать из больницы чуть пораньше. Ей нужно не только собраться в лес, ведь все её вещи, кроме ботинок, о чем поведала пару дней назад сиделка, были безнадежно испорчены светочем и кровью, ей еще нужны деньги, чтобы хоть как-то отблагодарить Сашу. Вот что ему, кроме новой шинели, можно подарить? Умных мыслей в голове не было. Чтоб она еще раз согласилась на обезболивающий укол! Ладно, сперва самое простое — надо сдать ожерелье в ювелирный магазин, сперва убрав компрометирующую её магию из жемчужин и уничтожив замочек, который все еще утверждал, что это собственность Великой княжны Елизаветы. Думать о подарке Саше она будет потом.

Светлана быстро выглянула в коридор и предупредила сидящего на лавке незнакомого мужчину в черном мундире со знаками сыска, что ляжет спать и настоятельно просит её не тревожить до вечернего обхода. Мужчина вскочил, молодцевато отдал ей честь и клятвенно заверил, что её покой никто не потревожит. Что ж… Теперь можно и шагнуть кромежем домой. Да, там холодно, там затхло и наверняка пыльно, но это дом. Туда рвалась душа, даже несмотря на понимание: находиться в больнице не прихоть, а необходимость.

Дома было стыло, изо рта даже парок вырывался — Герасим не топил печь в её квартирке, пока Светлана была в больнице. Зато Лариса не пренебрегала своими обязанностями: ни пыли, ни беспорядка, все убрано и на своем месте. Даже баюшина корзинка вычищена от шерсти в ожидании хозяйки. Только где та хозяйка сейчас. До боли в сердце Светлане захотелось прижать к себе Баюшу, такую теплую, родную, слегка наглую, но такую нужную. Прижать, зарыться пальцами в её густой зимней шерсти и остаться дома, не возвращаясь в никакую больницу, и плевать на холод — растопить печь несложно. На кухне всегда лежали принесенные Герасимом дрова. Неосуществимые пока мечты, хотя быть может сегодня и удастся забрать Баюшу из леса. Только бы леший не предложил ей железный столб. Удерживать Баюшу возле себя Светлана не будет. У неё нет такого права.

Светлана в тонком больничном халате поверх ситцевой сорочки и в кожаных тапках почти моментально замерзла и, дрожа от холода, рванула к шкафу. Ей все равно понадобятся вещи на выписку, так что возвращаться домой, чтобы вернуть одежду, не придется. Надо только не забыть написать Ларисе записку, что вещи забрали из дома по просьбе Светланы. Открыв дверцу, она замерла, понимая, что Мишка осуществил-таки свою мечту. В шкафу нагло висели, кроме её обычных вещей, две новые шинели — осенняя и зимняя, два мундира, несколько новых, сияющих белизной даже в вечерних сумерках, шелковых блузок… Это стало неприятным сюрпризом. Пальцы с силой сжали ручку шкафа. Отчаянно захотелось ругаться. Миша в своей заботе какой-то отчаянно непробиваемый. Как там князь Волков говорил? Семейное упрямство Рюриков. Прям упертость какая-то!

Да, Светлана знала, что Миша в курсе, в каком ателье она отшивает свою одежду. Да, она знала, что всё в этом мире продается и покупается, что уж говорить про мерки какой-то госпожи Богомиловой. Жаль, ателье теперь придется менять, Светлану там все устраивало: и цены, и качество, и порядочность швей. Только у всего есть цена — видно Мишка достаточно предложил, чтобы её мерки продали. Что ж, хорошо, что деньги у Светланы скоро будут — она вернет все до копейки княжичу. Только её репутацию уже, пожалуй, не спасти. Думать о том, что говорят про Светлану в городе, не хотелось. Демьян, ловец слухов у Громова, оказался чудесно тактичен, что ничего ей не поведал о ней самой.