Книга Кровь в моих жилах, страница 22 – Татьяна Лаас

Громов стоял спокойно, даже кристальник свой не достал, чтобы проконтролировать Светлану и её превышение ранга. Доверяет или готов на все ради достижения цели? Раз он её не проверял, то… Она подчерпнула еще благости — по рукам и ногам как наждачная бумага прошлась, разрывая каналы, — и поставила визуализацию следа с задержкой, а сама, снова и снова зачерпывая все так и сопротивляющийся эфир, начала поиск бера ли, берендея ли — в звериной форме все едино: они опасны. Потихоньку, осторожничая, чтобы носом от усилия не пошла кровь, она мысленно прочесывала парк до самой его ограды. Бера не было, как и берендея — медвежьи следы заканчивались за оградой, словно их хозяин улетел по воздуху или… Светлана вздрогнула: уехал на магомобиле. Этот вариант исчезновения следов был более реальным, чем летающий бер.

Уже заканчивая поиск и втягивая в себя длинные жгуты эфира, которые словно щупальца спрута окутал парк, Светлана замерла — в голове вкрадчиво, но от этого не менее больно возникла чужая мысль: «Помоги!»

Кажется, её повело в сторону, потому что следующее, что она почувствовала — горячие пальцы на её плечах и чужое дыхание, щекотно выдавливающее в ухо: «Холера!»

Громов откашлялся и мягко выговорил:

— Светлана Алексеевна, не стоит метить в первые святые — я же просил быть осторожнее.

— Это не тот случай… — заплетающимся от боли языком еле произнесла Светлана. Сейчас бы бежать на призыв о помощи, но мышцы стали, как желе — тряслись и дергались сами по себе. Без поддержки Громова Светлана бы упала на землю. Накатила ненужная слабость — Громов был прав: магия ошибок не прощает. Особенно когда лезешь не в свой ранг заклинаний.

— Тот, тот. Борьба с язычниками, а именно этим мы сейчас и занимаемся, к канонизации и ведет в случае смерти. Светлана… — Он запнулся, вставая сам и поднимая её: — … Алексеевна, не стоит это того.

В его объятьях было приятно, даже несмотря на мокрую от усилий мужскую сорочку. Аромат бергамота усилился, скрывая настоящий запах мужчины. Руки Громова благовоспитанно лежали на талии Светланы, не собираясь никуда смещаться. Застеснявшийся Синица отвернулся в сторону и неожиданно заалел кончиками ушей. Петров отрешенно наблюдал, как вспыхивает дорожка из разбросанных то тут, то там медвежьих следов — парочка незамеченных вспыхнула даже возле капища.

— Берендей, — констатировал Петров. — Бер бы не устоял и поел мертвечины.

Светлана выдохнула в грудь Александру Еремеевичу — в её голове еще стихали огненные отголоски крика о помощи:

— Отпустите, прошу. Я уже в порядке.

Он чуть отстранился и заглянул в глаза:

— Вы уверены?

Она лишь кивнула, судорожно пытаясь понять, как прийти на помощь звавшему её. Признаваться в поиске нельзя.

Громов окончательно отпустил её, шагнув назад:

— Светлана Алексеевна, пойдемте — я провожу вас до магомобиля.

Она заставила себя притворно вздрогнуть.

— Слышите? — Ничего более умного ей в голову не пришло.

— Что? — Напряглись все хвостомойки, хватаясь за свои «селедки» — Громов даже пистолет рванул из кобуры. Мужчины старательно вслушивались в лесную тишину. Сейчас, как на грех, даже птица смолкла. Только ветер и игрался лапами сосен да тонкими веточками берез, осыпая все золотыми листьями.

Светлана притворно закрутила головой:

— Вот! Опять! Слышите — кто-то кричит: «Спасите!»