Книга Рыжий и черный, страница 105 – Татьяна Лаас

Грег решительно сказал — на самом деле давно это надо было сделать:

— Ты можешь остаться тут, со мной. Я, наконец-то, прочно осел, обзавелся семьей и готов предоставить тебе то, что ты заслуживаешь.

Она сама шагнула к нему ближе и обняла за талию, упираясь острым подбородком в грудь и заглядывая внизу вверх в его глаза:

— Грегори, спасибо за предложение, я его очень ценю, но…

Он перебил её:

— Я понимаю, что виноват перед тобой: я должен был давно забрать тебя к себе, но раньше я не то, что дом, даже минимальный комфорт тебе не мог обеспечить ни в Карфе, ни в Ренале. Я таскался по таким местам, где о библиотеках и книгах даже не слышали — ты бы не смогла там даже самостоятельно учиться, не говоря о том, что там было банально опасно. Я не мог тебя подвергать риску. Сейчас все изменилось.

— Не стоит ради меня ссориться с отцом, Грегори.

Он не сдержал кривой усмешки, с трудом сдерживаясь, чтобы не сжать от гнева кулаки — родничок в сердце пришел на помощь, даря терпение:

— Я как бы уже… Опять. Или снова… Поссорился с отцом. Из-за Элизабет. Прости, в погоне за своим счастьем, я наплевал на твои интересы…

Андре погладила его по щеке:

— Вот глупый! Я тебе всегда говорила, что деньги Блеков меня не интересуют. Ни из рук отца, ни даже из твоих рук. Я предварительно обсудила с Анри свой проект… Если дело выгорит, то я не только себя, но и тебя, братец, смогу хорошо обеспечить.

— Я-то тут при чем…

— Твои рунные цепи, — Андре ткнула указательным пальцем брата в нос. — Твои рунные цепи дорого стоят. Так что… Я, пожалуй, воспользуюсь твоим гостеприимством!

Грег улыбнулся:

— Тогда подумай еще над учебой в Университете, Андре.

Вик, пока Габриэль искала ей книги, спустилась вниз и телефонировала из уличной публичной будки в инквизицию. Странно, но трубку никто не взял. Марк, по словам Эвана, был в госпитале, но где носило Брендона? Она задумчиво вернулась обратно в читальный зал и поразилась количеству книг со сказками, которые ждали её на столе. Их было много — целая стопка. Вик удобно устроилась за столом, включила лампу, придвинула книги… Пальцы, знакомясь, скользнули по потрепанным корешкам. Вспомнилось, как мама приходила в детскую пожелать на ночь приятных снов и рассказывала короткие сказки Тальмы про храбрых кроликов, глупых волков, ленивых поросят, мудрых черепах, и никогда в сказках не было лис. Отец вообще никогда не рассказывал историй, если они не были связаны с его расследованиями. Все, что связано с Нерху, в их доме, получается, было под запретом — она только сейчас это поняла.

Вик разложила перед собой книги, пропахшие пылью и сладким запахом разлагавшейся от старости бумаги. Тут были и ренальские сказки, и сказки Нерху, и сказки страны Хайго, и даже маханские сказки. И во всех них были лисы. Они назывались по-разному: кумихо, хули-цзин, кицуне, — но принесшая очередную книгу Габриэль утверждала, что это один собирательный образ лис-оборотней. Вик погрузилась в чтение, пытаясь себя убедить, что в сказках иносказательно рассказывают правдивые истории Ренаров… В одних сказках писалось, что лисы питаются человеческими сердцами, в других, что лисы умеют высасывать души, но ни в одной не говорилось, что лисы пьют кровь, как вампиры. И кто же тогда прав: Каеде или человеческие сказки? Или Каеде что-то иное имел в виду, когда говорил, что Ренары — вампиры?