Книга Проклятье или ничейная земля, страница 98 – Татьяна Лаас

Грег признал:

— Хороша и надежна. Только вариант с копированием и вашим эталоном для зачистки нельзя исключать. — он шагнул обратно в кабинет, где сидел чуть менее мрачный Одли.

Адер пахнул во все стороны сахарным сиропом и ванилью:

— Так не исключайте и разберитесь, что же произошло в Приморском парке.

— Происходит, — поправил его Грег. — К сожалению, происходит. В бумагах же указано.

Адер кивнул и внезапно напомнил:

— А вот вашего эфирного эталона в храме, кстати, нет. Надо бы исправить сию оплошность. Не хотите сделать запись прямо сейчас?

— Я реформатор, — признался Грег.

Адер Уве рассмеялся:

— Вы это таким тоном сказали, словно признаетесь в том, что едите детей на завтрак.

— Это в Тальме говорят о вас, адер. И я сделаю эфирный эталон — в инквизиции реформаторов.

На улице стало еще жарче, хотя, казалось бы, куда больше.

На ступеньках храма сидела маленькая девочка в прелестном платьице и плакала — по её ажурному, порванному чулку текла кровь из разбитой коленки. Молодая женщина, скорее гувернантка, чем мать, утешающе говорила:

— Боль твою отдам ромашке.

Та отдаст её букашке,

А букашка улетит,

И у Энни не болит!

Адер медленно спускаясь по ступенькам, остановился возле девочки и храмовым эфиром залечил ранку, привычно заканчивая детскую утешалку:

— Не болит, не болит, не болит!

В парке несмотря на жару, оказалось внезапно многолюдно — речных пилоток, блондинистых, подтянутых, одетых полностью по форме, правда, при этом истекающих потом, было видно издалека. На их фоне его собственные констебли в грязных ботинках, в припорошенных алым песком брюках, с голыми, загорелыми плечами, на которых из одежды только были подтяжки, с лопатами в руках смотрелись полными оболтусами. Эксперты выглядели тоже не очень, одна Виктория еще сохраняла более или менее приличный вид, хотя её форменные штаны тоже оставляли желать лучшего — были сильно перемазаны землей и пылью. Одли кашлянул как-то весьма озабоченно, а адер Уве старательно пытался не рассмеяться.

Суперинтендант Арно взирал на это с какой-то непонятной тоской во взгляде. Руки Грега дернулись к расстёгнутому воротничку сорочки. Только усилием воли он не стал застегивать пуговицы. В пекло этикет, когда вокруг такое… Пекло.

— Притащился… — не сдержался Одли. Его неожиданно поддержал адер Уве:

— И не говорите. Это так заметно, когда человек не на своем месте находится, увы…

Грег скосил на него взгляд, но адер, пахнув ванилью и сдобой, первым вышел из паромобиля с масляной улыбкой на лице. Он издалека поздоровался с суперинтендантом, да так, чтобы все расслышали:

— Добрый день, суперинтендант Арно! Какой печальный повод для встречи, однако. Я же предупреждал вас пять лет назад, что история с керой Хогг так просто не закончится.

Грег вышел следом, старательно не спеша. Вот тебе и «сладкая булочка»! Адер Уве, оказывается, довольно опасная и злопамятная булочка. Порывы ветра теребили волосы адера на уже лысеющей макушке, и Грег понял, что ему напоминает седина храмовника — сладкую сахарную посыпку. Кажется, пора обедать, а то все мысли только о еде…

Арно кивком поздоровался с Грегом, Одли он предпочел не заметить. Тот не обиделся — сразу направился на террасу, за руку здороваясь с парнями и тут же принимаясь изучать трупы.