Книга Предзимье. Осень+зима, страница 31 – Татьяна Лаас

— Криминалисты говорят, не меньше часа. Там кро…

Зимовский кашлянул, и парень осекся.

— Виноват! — Владимир склонил голову.

— Иди уже. И спасибо за кофе.

Тая, вертя в руках горячий стаканчик с кофе, тихо сказала:

— Я могу вам помочь. — Она сделала осторожный глоток кофе. Слишком сладко, слишком сливочно, слишком горячо.

— Чем? — Зимовский внимательно оглядел её с головы до ног. — Насколько мне известно, вы по образованию всего лишь медсестра. Вмешиваться в расследование вы не имеете права. Если только сами не участвовали в случившемся. Мне сложно представить вас скачущей с рядка на рядок и подбадривающей пьянчугу сделать еще один рывок и встать. Это банальный несчастный случай. Парень перепил, упал, заснул и замерз. А мы тут мучайся.

— Ваш Владимир, не знаю, как по батюшке, сказал, что там много крови.

— Таисия Саввовна, напоминаю: вас это не касается.

Она решилась — ей нужно знать правду:

— У парня все ладони рассажены стерней. Он полз, долго полз, он пытался встать и не мог. Он не был пьян. Его удерживали заклятьем.

Зимовский отрицательно качнул головой:

— Не угадали. Федоров был пьян: гулял в «Бездонном бочонке» — это уже выяснили мои люди. Потом видимо он пошел домой в поселок магмодов, сокращая путь через поля, и не дошел. Даже бравые вояки не умеют рассчитывать дозу алкоголя и заканчивают вот так глупо: замерзшими до смерти. Не пил бы — был бы жив.

Тая, привыкшая, что к ней прислушивались, настояла:

— И все проверьте на использование магэнергии. Его усыпили колыбельной, навроде той, что звучала тогда в вашей машине.

— То есть вы все же стояли рядом и подзуживали парня, махая помпонами или как там называются «махалки» в группах поддержки спортсменов? — хмыкнул Зимовский. — И когда вы все успеваете?

Насмешки в голосе Зимовского Тая не выдержала. Она моментально вскипела обидой, и тень леса, готовая её защитить, вскинулась вверх, заслоняя яркое осеннее солнце, словно небо и солнце щедро припудрили пылью, а потом лес обрушился с небес хищной ледяной птицей. С клекотом, с жаждой крови, с желанием вмять в землю, чтобы обидчик не поднялся. Зимовский резко выбросил вверх руку, сияющую золотом, больно дергая Таю за локоть и отправляя себе за спину. Заиндевевшие стаканчики с кофе полетел на землю. Поле приняло эту жертву, чавкнув от сытости. Тень острыми когтями коснулась Зимовского, и тут же осела на желтую, колкую стерню быстро тающим снегом, инистым узором расползавшимся прочь.

— Мр-р-рак…

Тая сглотнула. Все зашло слишком далеко. Лес за спиной недовольно шумел.

Зимовский резко развернулся к Тае:

— И что это было, грибочек?

Заплетающимся от страха языком она солгала:

— Не знаю.

Он медленно начал говорить, словно размышлял вслух:

— Вы не маг. И не магмод. Не думаю, что кто-то бы решился нарушить императорский запрет на магмодификации женщин. Хотя Семен Васильевич строптив и вольнодумен. Вы… Кто вы, Таисия Саввовна?

Она сглотнула:

— Вы сами знаете ответ. Я полукровка от союза с нечистью.

— Но вас проверяли на магию. Не могли не проверять.

Он оценивающе осматривал её с головы до ног. Взгляд был тяжелый и липкий. Зимовский по кругу, словно Тая чучело в музее, обошел её, продолжая разглядывать. Даже кожа зачесалась от его взгляда.

— Что вам от меня надо? — Тая сложила руки на груди. Иных способов защититься от неприятного интереса Зимовского она не знала. Кошкин далеко и не успеет примчаться. Да и когда она стала на кого-то полагаться? Лес притих, зализывая раны. Поле затаилось. Землю серый снег впечатлил.