Онлайн книга «Предзимье. Осень+зима»
|
И черт с ними всеми! Голосовое сообщение от Кошкина: «Асюшка! Держись, я Зимовского лично прибью! Я… Мы с Метелицей что-нибудь придумаем. Держись!» Несколько голосовых от Метелицы. «Тая, как ты?» «Тая, ты ела?» «Тая, прими мои соболезнования. Орлов в больнице. Стабилен. Жить будет. Его и Зимовского ждет обследование в диагностике патологии на вменяемость.» «Тая, позвони, как проснешься!» «Скунсик, покушай, прошу!» Она набрала по памяти его номер. — Гордей… — его имя она выдавила еле слышно. Метелица огорошил её своим неподдельным энтузиазмом: — Скунсик! Наконец-то! — Он хмыкнул и вспомнил про обещание: — и прости меня, ты не скунсик, конечно. Как ты? Где-то на заднем фоне взревел Зимовский: — Тая! Покупаешь билет на первый же поезд и едешь хоть куда. Через час поезд на Александродар, но тебя там будут искать — сразу же уез… Кажется, Тая позвонила не вовремя — как раз на допросе Зимовского. Метелица очень холодно оборвал его: — Ваше сиятельство, замолчите, пожалуйста! Зимовский булькнул что-то и послушался. Наверняка поднял глаза к потолку и познает дзен. Тая даже не сомневалась в этом. Она подсказала Метелице: — Проверь Зимовского: он действительно не мог выезжать из Змеегорска или это его ложь? Если Гордей и удивился, то виду не подал — спокойно сказал: — Проверю, Тая. Подниму все его поездки. Что-то еще? — Нет пока. — Ты ела? Гордей всегда этим поражал Таю. Война, смерть, окружение, бой — он всегда находил время для Таи и притаскивал что-нибудь съедобное, даже если это был всего лишь сухарь. Иногда даже последний сухарь. — Метелица, несмешно. Он принялся её отчитывать: — Это несложно. Идешь, открываешь холодильник, берешь из него колбасу, сыр… — Гордей! Я ела. Ела. — Тогда жду сегодня в семь у себя. Что тебе приготовить? — А можно я останусь дома? Идти ей никуда не хотелось — сердце заходилось в диком ритме, даже в ушах из-за этого шумело. — Тая, борщ, щи, каша, пироги, что хочешь? Могу приготовить спагетти аль… Он мог приготовить что угодно и остановить его было невозможно, так что Тая сдалась: — Пирожки с капустой, Гордей. Хорошо? — Будут! После ужина поговорим — нам многое надо обсудить, Тая. И как там было ночью, Илья Андреевич? Зависть — плохое чувство? Вот и завидуйте молча… Тая в первый момент и не поняла, что это не ей. Зимовский если что-то и ответил, то это не было слышно. Метелица вспомнил о Тае: — Скунсик… Тьфу, Таюшка… Не беги, хорошо? Не слушай Зимовского. И не орать, ваше сиятельство. Не с вами разговаривают… Тая, у меня все под контролем. Не беги. У меня следственный эксперимент на завтра запланирован. Не беги. Тая с грустным смешком напомнила: — У меня похороны завтра… Не сбегу точно. — Хорошо. В семь. Буду ждать. На заднем фоне ожил Зимовский: — Шкуру живьем сниму, если с Таей что-то случится. — Пока что, ваше сиятельство, все строго наобо… — Гордей отключил телефон, обрывая фразу. Тая не успела отложить телефон в сторону, как он вновь затрезвонил. На экране высветился знакомый номер. Ника. Чума и водобоязнь… Сейчас только упреков от Ники не хватало, а ведь будут же — Орлов жив, по словам Метелицы он выкарабкается. Только Нике муж не нужен. Вот же гадство… Малодушно мелькнула мысль сбросить звонок, но Тая заставила себя нажать на значок трубки. — Тая… Таинька… — голос Ники звучал тихо и взволнованно. Кажется, она перед звонком плакала и сильно плакала — слишком характерные внезапные вздохи. |