Книга Предзимье. Осень+зима, страница 97 – Татьяна Лаас

— Ты уже выдвинул обвинение?

— Нет. Пока нет. — Он чуть повернулся к Тае и постучал себя пальцем по виску, марая волосы в муке: — у меня пока в голове впечатления, а не стройная схема преступления. Я. Пока. Думаю.

Ладно, ему виднее, как вести расследование.

— У тебя не будет проблем из-за Зимовского? — спросила Тая.

— Нет. В любом случае это не твои трудности.

— Попросить вмешаться Кота?

Гордей как-то странно напрягся — его в Тайный приказ, основанный во время войны нынешним императором, пристроил как раз Кошкин. Как и Тая, Гордей не знал, куда податься после войны — армия избавилась от него, как от многих других офицеров, словно они были ненужной пеной в кипящем котле нового мира. Его война прожевала и выплюнула за ненадобностью, оставляя в качестве утешения чин и награды. Ни дома, ни семьи у Гордея не осталось — все забрала война.

— Нет, спасибо, но не надо, — все же выдавил из себя Гордей. — Справлюсь.

Тая пожала плечами — это не её проблемы. Гордей знает, что делает. Она тоже в свое время отказалась от предложенного Котом возвращения в институт — принять от него крупную денежную сумму она не могла даже в качестве подарка. Ей хватило ордена святой Анны. Тая постарается заработать на учебу сама, хотя это становилось все сложнее и сложнее — жизнь в столице сжирала её накопления. С каждым годом, когда Тая говорила себе, что пока не может восстановиться в институте, теоретические знания в её голове таяли, и скоро она совсем не сможет вернуться — забудет и последнее, а денег на репетиторов у неё тоже нет. Она сама штудировала учебники третьего курса по ночам, отбирая время у сна. Только деду она не говорила об этом — хотелось хвастаться уже восстановлением в институте, а не бессонными ночами по причине собственной забывчивости.

— А у Кота проблем из-за задержания Зимовского не будет?

Гордей развернулся и улыбнулся, как-то вот совсем странно:

— Надеюсь, что нет. — Он оперся спиной на кухонную столешницу и вытер руки полотенцем, не особо удачно. — Люди Зимовского профессионалы. Они не будут мелко мстить за задержание начальства, тем более что сообщено им только одно — он в больнице после неудачной операции в заброшенном цеху.

— Неудачной? — удивилась Тая. Как-то вот такой формулировки она не ожидала. Зимовского взяли на горячем, как и Вязева.

— Именно неудачной.

— И объяснять ты не будешь?

Метелица отрицательно качнул головой:

— Тая, я не имею права. Ешь лучше пирожки, а?

Она фыркнула:

— Умеешь ты эффектно затыкать рот.

Он поставил перед ней тарелку с новой порцией пирожков, а Тая еще старые не съела.

— Я лишь забочусь о тебе. И слово чести, у Кота не будет лишних проблем из-за Зимовского. Главное мы с тобой узнали: из магмодов вытягивалась жизнь для Зимовского. Покушения на императорское семейство можно не ждать.

— Ой! И точно! — вздрогнула Тая. — Это у меня вылетело из головы. Совсем сошла с ума с Зимовским и ненавистью к нему.

— Я бы не сказал, что ты его ненавидишь, Тая, — Гордей многозначительно потер подбородок — теперь у него в муке была половина лица. У Таи руки зачесались его умыть, но… Взрослый же мужик, сам сообразит.

— Вот только не надо препарировать мои чувства.

— Не буду. Сам такое не люблю.

В дверь кто-то постучал, и Гордей втянул в себя воздух, сообщая:

— Тая, это к тебе!