Книга Хозяйка разрушенной крепости, страница 73 – Любовь Оболенская

Я покачала головой.

– Дерево соберет влагу, разбухнет и разорвет просверленный камень. Хотя…

Я вспомнила, как Ланселот расписывал мне свойства тиса, из которого мастерил луки. Мол, эта древесина и упругая, и прочная, и устойчивая к влаге…

– Так, – сказала я. – Сейчас делаем следующее. На сегодня каменные работы откладываются. Свалите в лесу пару тисовых деревьев, нарубите из них кольев под размер отверстий в камне. Потом посоветуйтесь с кузнецом, как лучше их подсушить. После чего обмакиваем колья в смолу, забиваем их в отверстия, но так, чтоб они чуть-чуть шатались. И выкладываем третий ряд как элементы известного конструктора, чтобы деревянный штырь одного камня входил в отверстие следующего. Дерево впитает смолу и, немного разбухнув, по идее должно встать внутри камней точно по размеру отверстий. А застывшая смола защитит его от влаги.

– Как эле… чего?

– Неважно. А вот, кстати, и кузнец идет. Сейчас поговорю с ним.

И объяснила проблему.

Наш железных дел мастер, который шел куда-то по делам со свежеоткованным топором в руке, по привычке почесал было затылок. Но, вспомнив, что вшей у него больше нет, опустил руку и степенно погладил свою бороду.

– Колья на огне аккуратно высушим, это, хозяйка, не проблема. Другое плохо. Болотное железо слабое, топоры быстро тупятся. А если мечи из него делать, то вообще на одну битву не хватит – раз ударил, и все. Не меч будет, а тупая железяка.

Ну, про это я знала – да и странно было бы, много лет работая в строительной организации, не быть в курсе, как в древности удаляли из некачественного железа примеси, делающие его, как выразился кузнец, «слабым».

– Тут придется повозиться, – сказала я. – Расковываешь полосу, складываешь ее вдвое, проковываешь снова. И так дюжину раз. Посмотришь, что выйдет.

Кузнец с сомнением посмотрел на меня.

– Никогда не слышал о таком…

– А я слышал, – встрял старший каменщик. – Норды так делают свои мечи крепче. Но не каждый подобное сможет, ибо для такой работы нужна сила и выносливость.

Кузнец нахмурился.

– Хочешь сказать, мне силы не хватит дюжину раз железяку проковать?

– Я думаю, хватит, – пресекла я зарождающийся конфликт на корню. – И твои топоры с мечами будут лучше нордских. Почему-то я в этом уверена.

Кузнец растянул рот в улыбке.

– Уж поверь, хозяйка, я тебя не подведу!

– Общину не подведешь, – мягко поправила его я. – Мы тут не для кого-то одного работаем, а для всех нас…

Подошел Винс.

– Ну что, хозяйка, караван готов. Плот, который мы связали, три бочки соленой рыбы хорошо на воде держит, остальной товар в лодку сложим. Я посмотрел, рыбак ее нормально починил. Теперь она выдержит тебя, четырех гребцов, а также груз железа и копченого мяса. Еще двое поплывут на плоту, привязанному к лодке, будут шестами отталкивать его от берега. А я, Ланселот и еще двое наших поедут конными вдоль берега. Как войдете в русло реки, мы кинем вам веревки и конями потащим лодку с плотом. Думаю, так против течения выгребем. Там до Камелота не особо далеко, где-то три дюжины полетов стрелы. Так что, если завтра рано утром выйдем, можем через день уже быть на рынке.

– Добро, – кивнула я. – Сегодня готовимся и с утра выезжаем в Камелот.

Ранним утром отбойное течение бодро вынесло нашу лодку в океан – и потащило дальше, к горизонту. Но на глубине оно было явно слабее, чем у берега. Гребцы налегли на весла, лодка вырвалась из объятий течения и уверенно поплыла вдоль береговой линии, таща за собой плот с накрепко привязанными к нему бочками.