Книга Королевская кровь-13. Часть 2, страница 9 – Ирина Котова

И пусть тогда он был в своем праве — воровка на его территории, которая разбудила в нем инстинкт своими прыжками, — он благодарил своего первопредка, что сумел остановиться.

И знай он, что потом случится на свадьбе… может, было бы лучше, если бы он Полину вообще не искал?

Он ведь тогда приходил к ней во дворец Рудлог, не в силах, однажды попробовав, отказаться от ее огня, и целовал ее, и ласкал, заходя за грань приличий, как и она ее — и как он доволен был своей сдержанностью, своей волей, тем, что как бы ни кричал инстинкт «возьми», он мог останавливаться. Так должно было быть всегда.

Но случилось иначе. И можно кивать на безумие, на происки врагов — будь он менее самоуверен, менее король, он бы не стал устраивать бои, чтобы успокоить поборников традиций. Ничего бы ему не сделали. Но нет, он должен был все сделать правильно.

Ему стало холодно, и он запрокинул голову на алтарь, который теперь не грел.

«Вернуться назад нельзя, — напомнил он себе. — Нельзя отменить прошлое».

Сейчас, когда вновь судьба Полины встала на зыбкую почву, он ощутил то, что ощущал, но никак не успевал осознать в дни после ритуала Солнечный мост, в дни, когда он боролся за ее жизнь, которую она отдала ему.

Ему было страшно вновь стать одиноким. Потому что очевидным стало то, что он никогда не понимал из-за муштры и обязанностей, забитых сначала учебой, а затем государственными делами дней и ночей, в которые он вырубался раньше, чем голова касалась подушки. Все это время, с самого детства, он был одинок. Одинокий ребенок среди взрослых, древних духов и каменного замка, у которого общение с друзьями — по расписанию.

Именно поэтому он так дрогнул, когда Полина сказала, что хочет много детей. Сам бы теперь он не посмел у нее просить. Красные плодовиты, у ее матери было шесть дочерей, у старшей сестры — трое, и если она тоже хочет, то его дети не будут одиноки.

И здесь, в замке, надо селить семьи гвардейцев с детьми, если они захотят. У всех детей должна быть большая компания. Ребенок не должен расти один — все, что Демьян вынес из своего детства. Да у него за поездку в Рудлог игр было больше, чем за всю жизнь!

У него и женщин-то было немного, потому что он был постоянно занят, и это были недолгие, часто эпизодичные отношения. А Поля ворвалась в это одиночество, сделала его правильную жизнь восхитительно яркой и неправильной и подарила ощущение, что он больше не один. Что есть, помимо мамы, человек, женщина, которая любит его так, что жизнь готова отдать.

И которую так же беспокойно, собственнически, жадно, страстно и ярко полюбил он сам.

У него никогда не было никого, с кем можно было пошептаться в постели, побаловаться или так откровенно посмеяться, как умела смеяться Пол. Не было той, кого хотелось так баловать, на кого хотелось бы смотреть. Той, с кем так сладко, так тепло спалось, с кем хорошо и уютно обнималось в кресле, с кем можно было просто помолчать, обнявшись. Непредсказуемой, смешливой, сильной.

С ее появлением оказалось, что его прежний мир был всего лишь серой и запротоколированной частью огромного яркого мира. Того, который он видел, когда уходил в леса медведем — и того, который подарила ему Поля.

Мелькали перед ним воспоминания и тяжело было на душе.

И здесь, в тишине и полутьме часовни ему наконец-то пришла в голову мысль, которая давно должна была прийти.