Книга Академия «505». Крах Ремали. Часть 2, страница 58 – Дария Эссес

Зал буквально взорвался от криков.

– Что? В каком смысле?

– Не может быть!

– Мы уже пять лет живем по этому принципу!..

Они спорили, выкрикивали несогласие, ругались друг с другом. Я смотрел на это со слегка приподнятой бровью, ожидая, когда они заткнутся.

Этого не произошло, поэтому я рявкнул:

– Тишина!

Часть зала замолчала, но были и те, кто не воспринял мои слова всерьез. Они не обратили на меня внимания, поэтому пришлось достать из-под пояса брюк пистолет и выстрелить в потолок.

Все замолчали.

Отлично.

– Гражданские согласны со мной, – начал я спокойным тоном и вернул пистолет обратно. – У нас могут остаться силы, мы можем использовать их, но смысла в разделении нет. Как и в том, что существует четвертая плеяда. Вдумайтесь в это. Изгнанники такие же люди, как и все мы, просто раньше ЦЭС таким образом отсеивал слабых. Может, проблема даже не в их иммунитете, а в самом эксперименте Центра эволюционного совершенствования. Ведь по факту он строится на чем?

– На наших эмоциях.

Я посмотрел на Ксивер.

– Верно.

– Созидание, разрушение, равновесие, – продолжила она, покачивая ногой. – Доброта, злость, гармония. Я думаю, что изгнание – это не отсутствие принадлежности к одной из плеяд. Это форма амализма.

– Что это значит? – спросили с задних рядов.

Ксивер поднялась с места и обратилась к залу.

– Я – амалийка, как мой брат и ваш правитель. Сыворотка не смогла выявить нашу преобладающую эмоцию, поэтому в нас есть силы каждой из плеяд. Вдобавок мы обладаем сильнейшим иммунитетом. Если мы не берем в расчет тех, кого изгоняли за проваленные тесты в академии, за непослушание законам или за то, что Альтингу всего-навсего нужна была рабочая сила в Сельфоссе, то остаются люди, у которых сила попросту не пробудилась. Думаю, суть не в том, что они слабы. Суть в том, что сыворотка не смогла определиться.

– Это еще раз доказывает то, что смысла в плеядах нет, – кивнул я.

Все на мгновение задумались, а я перевел дыхание.

После этого на меня обрушился еще один шквал вопросов, но на каждый из них я нашел ответ.

Тогда вопрос задал Каору:

– Ты говоришь, что гражданские – твой приоритет. Что ты для них сделал?

– Кай? – раздался в устройстве голос Зейда.

Очень вовремя.

– Что?

– У нас проблема.

Естественно, куда же без этого.

– Прощу меня простить, технические неполадки, – сказал я в микрофон, после чего обратился к Зейду: – Что случилось?

– Я лучше выведу это на экран. Кажется, у нас началась вторая революция.

– Не смей, мать твою. Сначала объясни мне, что происходит.

Но он, конечно же, не послушался.

Я провел ладонью по лицу и приготовился к тому, что из-за лучшего друга меня сейчас распотрошат прямо на сцене.

Однако когда экран за спиной замигал и показал площадь перед зданием, в котором мы находились, земля ушла прямо из-под ног. Единственное, что я смог выдавить, это воодушевленное «Ого».

И в этот момент Зейд включил мой микрофон, спасибо ему большое.

Перед зданием стояла толпа гражданских. Молчаливых, серьезных, но не настроенных на что-то плохое. Мне удалось разглядеть детей, которых я видел вчера во время нападения: они не успели попасть в укрытие. Точнее, как мы потом поняли, это укрытие закрыли специально, чтобы Ксивер и Крэйтон попались в руки Трионы.

Только сейчас все эти люди стояли здесь – прямо перед зданием.