Книга Царствование Розы, страница 162 – Кейт Голден

Я не могла ответить себе самой, пока мчалась по темным залам, изо всех сил стараясь не заплакать, не сломаться от мысли, что обыщу всю цитадель и не найду его. Взлетая по лестницам и проскальзывая под перилами, я достигла тяжелых дверей и чуть не закричала в ожидании, пока стражи распахнут их для меня.

Задыхаясь, я вылетела в ледяную ночь, и падающий снег больно колол мою еще влажную кожу и мокрые волосы. Я прислушалась к звенящей тишине — даже когда казармы оглашались смехом и весельем солдат, — это было отсутствие его голоса. Его шагов. Для меня это и была тишина.

Мои руки дрожали.

Не делай этого, Кейн. Не смей.

Я едва различала луну сквозь тучи и густые кроны деревьев над головой. Я бежала через дворы и поля к тем мрачным, эфирным цветам.

Неслась, мчалась, со вздохом, застывшем в горле…

И вдруг замерла, и сердце мое тоже остановилось.

Увидев, что весь сад — каждая живая изгородь, арка и дорожка — озарен мерцающим огоньками.

Деревья, украшенные свисающими стеклянными шарами, что светились. Пышные и зеленые, невзирая на время года. Крошечные свечи, расставленные вокруг беседок и веранд. Букеты цветов, которые, я знала точно, не цветут зимой, подернутые искрящейся магией. Лилии — те самые черные, причудливые, что росли только здесь, — рядом с белыми, что Кейн привозил в Оникс специально для меня, а также розы и орхидеи, анютины глазки и сирень. Благоухающая лаванда и ночной жасмин оплетали центральную арку, а лунный свет и все те нежные, трепещущие огоньки окутывали изогнутую конструкцию потусторонним сиянием. Словно солнце, взошедшее среди мертвой ночи.

А под ней… Кейн.

Зажигал несколько оставшихся свечей.

— Что… — У меня не было слов. Я все еще ловила воздух, когда комок в горле полностью перекрыл дыхание.

— Я думал, ты еще купаешься. Я как раз собирался послать за тобой, — произнес он своим низким, чувственным голосом, прежде чем повернуться ко мне. Его брови сдвинулись. — Ты что, бежала сюда?

Я ответила только:

— Это… для меня?

— А для кого же еще? — Он поставил последнюю свечу на кирпич у своих ног. — Все… все для тебя.

Мои ноги сами понесли меня к нему, пока я не вцепилась в его руки. Обе были ледяными от снега, но я даже не заметила этого, пока не увидела маленькие снежинки, украшавшие его густые брови.

— Тебе не холодно?

Я покачала головой.

— Кейн, что все это значит?

Без лишних церемоний и театральных жестов Кейн опустился передо мной на одно колено и сказал:

— Ты заслуживаешь гораздо большего. Ты заслуживаешь долгой жизни, и детей, если пожелаешь, и дней без тени страха. Целые луга цветов и весь клеверный хлеб на свете

Тихий, слезливый смех вырвался из меня.

— Мне больно, пташка, от того, что я не могу пообещать тебе ничего из этого. Все, что я могу пообещать, — это себя. Мою любовь, мое уважение, мою преданность — каждый день, что мы будем вместе, и каждый день, что будет после. — Глаза Кейна блестели. — В жизни и в смерти моя душа принадлежит тебе. Арвен, станешь ли ты моей женой?

Грудь моя вздымалась. Дышать было почти невозможно от нахлынувших чувств.

— Я люблю тебя, — прошептала я.

— Это да? — в ответ прошептал он, и его озорная улыбка растопила мое сердце.

Я энергично кивнула.

Его губы коснулись моих быстрее, чем я успела увидеть, как он поднялся. Его теплые уста поглотили меня, и я прижалась к нему так сильно, что почувствовала, как воздух разом вырывается из его легких. Его язык коснулся моего, и я содрогнулась.