Книга Харчевня «Три таракана» история выживания на гномьем торжище, страница 133 – Юлия Арниева

— … она дышит! Слышите? Дышит!

Сорен. В его голосе звучало такое облегчение, такая бурная, почти детская радость, что я не сразу его узнала.

— Мей! — он звал меня, и я чувствовала, как что-то теплое касается моей щеки. — Мей, открой глаза. Пожалуйста.

Я попыталась. Веки весили тонну каждое. Понадобилось все мое мужество, вся оставшаяся воля, чтобы заставить их дрогнуть и приоткрыться. Мир был мутным, расплывчатым пятном света и тени. Фонари на шлемах слепили, заставляя снова зажмуриться.

— Свет… — прохрипела я.

— Уберите фонари! — рявкнул Сорен. — Направьте в сторону!

Свет стал мягче, рассеянным. Я сделала вторую попытку. И увидела его лицо. Сорен Пепельный склонился надо мной так близко, что я могла сосчитать ресницы на его веках. Идеальная маска инквизитора исчезла без следа. Лицо было бледным, измученным, на лбу блестел пот, а в серебристо-серых глазах, обычно холодных, как лед, плескалось такое облегчение, такая отчаянная нежность, что у меня перехватило дыхание. Он улыбался. Не своей обычной вежливой усмешкой, а настоящей, широкой, искренней улыбкой, которая полностью преобразила его строгое лицо.

— Живая, — прошептал он, и его рука осторожно коснулась моего лба, убирая прилипшую прядь волос. Пальцы были холодными, но прикосновение обжигало.

— … больно… — смогла выговорить я.

— Я знаю. Знаю. Тише, все хорошо. Ты справилась.

Я повернула голову, и каждое движение отзывалось тысячей иголок. Рядом стояли остальные. Молодой огневик — он плакал, не стесняясь, размазывая по щекам слезы и копоть. Женщина-земельник — ее суровое лицо было мокрым, но она улыбалась. Водник стоял, опершись на свой посох, и тоже улыбался. Даже гномы… Торгейр и двое других. Они стояли чуть поодаль, и на их бородатых, суровых лицах сияли улыбки. Они все улыбались. Счастливо…

— Получилось? — прошептала я, и горло обожгло огнем.

— Да, — голос Сорена дрогнул. — Мей, ты… У тебя получилось.

— Вода?

— Ушла. Рев прекратился через минуту после того, как ты… — он замолчал, — … погасла. Как только голем проснулся, вода словно потеряла свою силу. Магический заряд, который ее питал, исчез. Водник смог перенаправить обычный поток в старые русла. Угрозы больше нет.

Я медленно, с огромным трудом, приподнялась на локтях. Сорен тут же подхватил меня, помогая сесть. Мир качнулся, но быстро пришел в норму. И я, наконец, осмотрелась.

Пещера стала другой. Огромной. Обвал, погребший Стража, исчез. Тонны камня, которые раньше закрывали его нижнюю часть, теперь были аккуратно сложены вдоль стен, открывая новые, ранее невидимые проходы в глубину горы. Зал стал вдвое шире, а потолок таким высоким, что свет наших фонарей терялся во тьме.

А в центре стоял он. Страж Железной горы. Теперь я видела его полностью. Он был колоссальным. Не просто высоким, как дом. Он был как башня. Как сама гора, обретшая форму. Каменные ноги твердо стояли на полу пещеры. Мощный торс, покрытый рунами. Огромные руки. И голова со шлемом, гордо вскинутая.

Он спал. Но спал уже не так, как раньше. Не как мертвая статуя, погребенная под камнями. Он спал, как спящий воин. Руки его были сложены на груди в жесте защиты. Словно он обнимал что-то невидимое, защищая самое сердце горы. И артефакта, Сердца Голема, который я держала в руках, больше не было. Он вернулся домой. Стал частью гиганта, слился с камнем, и теперь грудь Стража в том месте, где я стояла, была цельной, гладкой, и лишь едва заметная пульсация голубого света под камнем выдавала, что внутри бьется магическое сердце.