Книга Харчевня «Три таракана» история выживания на гномьем торжище, страница 49 – Юлия Арниева

— Гостиница «Каменное ложе», — тихо сказала Тара, вглядываясь в схематичную карту торжища, которую мы набросали на куске пергамента. — Ворт остановился там, это самое вероятное место. Лучший постоялый двор в округе, подходит для человека его статуса.

Ее голос был спокоен, но я видела, как напряжены мышцы ее плеч под простой кожаной жилеткой. Она уже переоделась в свою дорожную одежду: темные штаны, мягкие сапоги, не издающие ни звука при ходьбе, и плащ с глубоким капюшоном. На поясе висел нож, а ее знаменитая флейта была спрятана во внутренний карман. Сейчас она была не менестрелем и не помощницей в харчевне. Она была воином, готовящимся к вылазке на вражескую территорию.

— Окна на втором этаже хорошо охраняются, — продолжала она, водя пальцем по карте. — Ночью по периметру ходит стража. Днем на площади слишком людно. Лучшее время — сейчас. В этот предрассветный час стража уже расслаблена, думает о смене, а торговцы еще не проснулись. У меня будет минут десять, чтобы забраться на крышу соседней лавки и оттуда перебраться на его карниз.

— Как ты ее доставишь? — спросила я, стараясь, чтобы мой голос не дрожал. — Он же ее заметит.

— Не заметит, — Тара усмехнулась, и в полумраке блеснули ее острые клыки. — Я подброшу ее на подоконник с внешней стороны. «Искра» достаточно маленькая, чтобы проползти в щель между рамой и стеной. В таких старых зданиях всегда есть щели. Главное, чтобы внутри она нашла укромное место.

Я снова посмотрела на механизм на своей ладони.

— Она найдет. Я вложила в нее программу маскировки. Она будет искать тень, пыльный угол, место под мебелью. Она будет избегать света и прямого взгляда.

Мы вышли в пустой и холодный зал. Тара накинула капюшон, и ее лицо почти полностью скрылось в тени. Она взяла у меня «Искру», и я почувствовала, как крошечный механизм тут же перестал пульсировать, засыпая, чтобы не выдать себя чужому теплу. Тара спрятала его в маленький кожаный мешочек на поясе.

— Я вернусь через час, — сказала она. — Не раньше. Если что-то пойдет не так, я просто уйду и вернусь завтра. Никакого риска.

— Будь осторожна, — прошептала я, открывая тяжелый засов на двери.

— Я всегда осторожна, — ответила она и выскользнула в серую предрассветную мглу.

Дверь за ней закрылась, и я осталась одна. Тишина в харчевне стала давящей, враждебной. Каждый скрип половицы, каждый шорох за стеной заставлял меня вздрагивать. Я вернулась в мастерскую, поставила медную сферу на верстак и села напротив, обхватив себя руками. Началось самое мучительное — ожидание.

Минуты тянулись, как часы. Я смотрела на безжизненную сферу, пытаясь унять бешено колотящееся сердце. Что, если Тару поймают? Что, если Ворт поставил ловушки? Что, если «Искра» не сработает? Десятки «что, если» роились в голове, мешая дышать. Чтобы отвлечься, я взяла в руки недоделанную металлическую птицу и принялась изучать ее сложный механизм, но пальцы не слушались, а мысли были далеко — там, на крышах «Каменного ложа».

Прошел час. Потом еще полчаса. Я уже начала впадать в панику, когда услышала тихий условный стук в заднюю дверь — три коротких, один длинный. Я бросилась открывать. На пороге стояла Тара. Ее плащ был влажным от утренней росы, а лицо бледным, но на губах играла торжествующая улыбка.