Книга Харчевня «Три таракана» история выживания на гномьем торжище, страница 8 – Юлия Арниева

Реальность оказалась жестокой.

Люди на торжище работать в харчевне не торопились. Для них это было чем-то вроде почетной ссылки — служить среди гномов, терпеть их грубоватое пренебрежение и жесткие шутки. Мало кто хотел жить на краю цивилизации, окруженный горцами, которые видели в человеке существо низшего порядка.

А гномихи, женщины подземного народа, прислуживать своим же соплеменникам принципиально отказывались. Это противоречило их представлениям о чести и достоинстве. Более того, они крайне редко покидали свои подземные чертоги — их жизнь проходила в глубинах гор, среди бесконечных туннелей и пещер, освещенных магическими кристаллами.

В результате Мей билась в одиночку целый месяц, пытаясь и готовить, и убирать, и обслуживать посетителей. Готовила плохо — в деревне этим занималась тетушка Марта. Убирала кое-как — сил не хватало на большое помещение. Обслуживала медленно и неумело, путаясь в заказах и роняя тарелки.

Посетители быстро поняли, что новая хозяйка — зеленая девчонка, и начали этим пользоваться. Недоплачивали, грубили, некоторые пытались уходить, вообще не расплатившись. Силы таяли, деньги заканчивались, а долги росли.

И тогда Мей приняла тяжелое решение — подала объявление в «Либренский вестник», решив продать харчевню. Пусть за полцены, пусть с убытком, но зато она сможет вернуться в деревню к тетушке Марте, к привычной, понятной жизни.

Покупатель нашелся быстро. Человек по имени Гарет Стальдорн, торговец из Либрена, имевший дела с гномами и знавший цену хорошему расположению. Он изъявил желание купить «Трех тараканов» под постоялый двор для своих караванов. Предложил сумму не такую большую, как хотелось бы, но достаточную, чтобы Мей могла расплатиться с долгами и начать новую жизнь.

Встреча была назначена на завтра — то есть на сегодня.

И вчера вечером, накануне этой важной встречи, в харчевне началась драка.

Обычное дело, в общем-то. Гномы народ горячий, особенно когда в их массивных кружках плещется крепкое, вязкое пиво, которое они варят в глубинах своих гор. Две семьи — Кремневые и Медногривые — не поделили что-то. Торговые маршруты, права на разработку новой рудной жилы, невесту для младшего сына — детали уже не важны. Важно, что они сцепились прямо в зале, и началось настоящее побоище.

Разумный человек спрятался бы на кухне и переждал, пока буря не утихнет. Так делал покойный Марк, так поступали все трезвомыслящие владельцы подобных заведений. Но Мей была не из разумных. Она была из тех наивных дурочек, которые искренне верят, что мир можно исправить добрым словом и решительным поступком.

Она выбежала в зал с железной кочергой наперевес, пытаясь разнять драчунов. Кричала что-то о мире и согласии, размахивала руками, требуя прекратить безобразие.

Кто-то из гномов Кремневого клана — в пылу битвы, не разбирая, кто перед ним, — размахнулся тяжелой дубовой кружкой. Удар пришелся Мей в левый висок, и девушка, словно подкошенная, рухнула на пол. Затылком она ударилась о край массивной дубовой скамьи.

И в тот самый момент, когда жизнь покидала молодое тело, каким-то невозможным, невероятным образом в него вошла я. Екатерина Николаевна Дерябина, женщина из совершенно другого мира, другой реальности, другого времени.

Что случилось с прежней мной — с той Катей, что жила в нашем мире электричества и интернета — я не знала. Полная пустота в памяти, словно эта часть жизни была аккуратно вырезана острым ножом. Может быть, она умерла в тот же момент, когда умерла Мей. А может быть, проснулась в больнице с полной амнезией, и врачи ломают головы над ее загадочным случаем.