Книга Кому добавки? История выживания на орочьей кухне, страница 127 – Юлия Арниева

— Работает! — крикнул Адриан, и в его голосе было столько же радости, сколько и у орков.

— Мы свободны? — спросил Дробитель, подходя к краю. — Действительно свободны?

— Орки — да, — ответил Адриан. — Заклинание мы изменили так, чтобы оно пропускало только «детей земли», как пели в ритуале.

— А маги? — спросил Острозуб, глядя на нас с Адрианом. — Вы ведь тоже должны проверить?

Адриан и я переглянулись. В глубине души мне хотелось проверить, сработает ли барьер и для нас, но магистр покачал головой.

— Слишком рискованно, — сказал он. — Если что-то пойдет не так, если барьер все-таки нас не пропустит или начнет высасывать силы, мы можем не вернуться. А нас двоих здесь должен увидеть весь народ. Доказательство того, что люди и орки могут быть союзниками.

— И потом, — добавила я, — нам нужно убедиться, что изменения работают во всех общинах. Проверим сначала в Сарготе.

Той ночью в лагере царил праздник. Орки пели песни, рассказывали легенды о древних шаманах и строили планы на будущее. Впервые за триста лет у них появилась настоящая надежда на свободу.

Я сидела чуть поодаль от шумного костра, глядя на звезды, которые здесь, на вершине мира, казались огромными бриллиантами, рассыпанными по черному бархату. Усталость была невероятной, но на душе было светло.

— Ты не празднуешь со всеми? — тихо спросил Адриан, присаживаясь рядом.

— Слишком устала, — призналась я. — И слишком много эмоций. Не верится, что получилось.

— Понимаю, — он помолчал, глядя на звезды. — Сегодня ты спасла целый народ, Эмма. Вернула им то, что было отнято триста лет назад.

— Не я. Мы все вместе. Без Грока и Зубы, без Скалолома и его памяти о древних ритуалах, без веры всех орков… я была бы бессильна.

— Ты была сердцем этого чуда, — мягко возразил он.

Он вдруг взял мою руку. Его ладонь была теплой и сильной, и от этого простого прикосновения по моему телу пробежала волна тепла, не имевшая ничего общего с магией.

— Когда все это закончится, — сказал он, не сводя с меня глаз, в которых отражались далекие звезды, — что ты будешь делать? Теперь ты свободна. Можешь вернуться в столицу, найти работу при дворе.

— Я не хочу в столицу, — честно ответила я, переплетая наши пальцы. — Не хочу работать при дворе. Кажется, я уже нашла свой дом.

— Хм… понимаю.

— А что с тобой? — спросила я. — Ты же магистр, у тебя наверняка есть обязательства перед Советом.

— Были, — тихо ответил он. — Но после того, что я здесь увидел, после того, что узнал… Я понял, что Совет может быть не прав. Не во всем. А иногда правильнее следовать своему сердцу, а не приказам.

Он ничего больше не сказал, лишь крепче сжал мою руку. Мы сидели в тишине, под бездонным небом, и в этот момент не было ни тварей, ни злых магов, ни барьеров. Были только двое, нашедшие друг друга на краю мира.

Рассвет на вершине мира был зрелищем, которое, я уверена, мало кто видел из смертных. Мы проснулись от холода, пробирающего до костей, и тишины, такой глубокой и звенящей, что казалось, будто мир еще не успел родиться. Небо на востоке медленно светлело, переходя от бархатно-черного к чернильно-синему, а затем по горизонту разлилась первая полоса расплавленного золота. Солнце поднималось из-за дальних пиков, и его лучи, пронзая разреженный воздух, заливали наше плато светом такой первозданной чистоты, что хотелось плакать от восторга.