Книга Кому добавки? История выживания на орочьей кухне, страница 125 – Юлия Арниева

— Не получается, — с отчаянием прошептала я, открывая глаза. — Он… он меня не слушается. Моя магия слишком… дикая для него.

— Что это значит? — спросил Скалолом, и в его голосе звучала тревога.

— Кристалл создан магами, — объяснил Адриан. — Он понимает только структурированную магию, заклинания с четкими формулами и ритуалами. А магия Эммы интуитивная, она идет от сердца, от намерения. Это как… как пытаться открыть сложный замок молотом вместо ключа.

Надежда, только что сиявшая на лицах орков, начала угасать. В этот момент вперед вышли Грок и Зуба.

— Подождите, — сказал Грок, и его голос звучал уверенно и твердо. — Она не может говорить с ним напрямую. Ее магия как дикий огонь. А узел — это сложный механизм. Нужен тот, кто понимает язык и огня, и механизма.

— Мы слышим его песню, — добавил Зуба, кладя руку на плечо брата. — Кристалл поет. Древнюю песню земли и камня. Но наш голос слишком слаб, чтобы петь в ответ. Нам нужна ее сила.

— А еще нужна правильная песня, — сказал Скалолом, неожиданно поднимаясь. — Я помню. Дедушка учил меня словам великого ритуала. Словам, которые шаманы пели здесь веками.

Адриан посмотрел на них, потом на меня, и в его глазах загорелся огонек понимания.

— Синергия… — прошептал он. — Конечно! Структурированная магия кристалла, шаманский дар братьев и твоя сила, Эмма. Три типа магии, работающих как одно целое.

— Что нам нужно делать? — спросила я.

— Великий ритуал требует правильного круга, — сказал Скалолом. — Двенадцать участников. По числу древних кланов.

Мы быстро выбрали участников ритуала. Кроме меня, Грока и Зубы, в круг вошли четыре вождя кланов, четыре старших воина и Адриан. Остальные встали по краям плато, образуя внешний круг защиты.

— Каждый должен коснуться одной из рун, — объяснил Скалолом, указывая на светящиеся символы, расходящиеся от кристалла. — И держать связь с соседями.

Мы встали в круг вокруг кристалла, каждый ступив ногой на одну из главных рун. Скалолом взял меня за правую руку, Грок — за левую. Цепь замкнулась.

— Теперь, — торжественно произнес старый орк, — я буду петь слова древних. Вы повторяйте за мной. Эмма, когда я подам знак, направь свою силу в Грока и Зубу. Пусть они станут твоими голосом и руками.

Скалолом запел. Его голос был хриплым от возраста, но в нем звучала невероятная мощь. Он пел на древнем орочьем языке, и хотя я не понимала слов, их смысл проникал прямо в душу. Это была песня земли, песня камня, песня предков, которые никогда не умирают.

— О, духи гор, услышьте зов детей ваших, — пел он, и остальные орки подхватывали.

— О, матерь-земля, дай силу рукам нашим.

— О, предки мудрые, направьте стопы наши.

С каждой строчкой руны под нашими ногами светились все ярче. Кристалл начал отзываться, его внутренний свет становился интенсивнее.

— Теперь, Эмма! — крикнул Скалолом.

Я закрыла глаза и позволила своей магии течь. Но на этот раз я не пыталась ею управлять. Я направила весь поток в тела братьев, доверяя им, позволяя им вести. Я почувствовала, как моя дикая, необузданная сила, войдя в них, начала меняться, приобретать структуру, ритм. Шаманский дар братьев действовал как линза, фокусируя мою энергию и переводя ее на язык, понятный древнему артефакту.

— Мы меняем не сам барьер, — прокричал сквозь нарастающий гул Адриан, — а условия его работы! Орки должны сохранять силу за его пределами!