Книга Катнора. Сердце двух миров, страница 24 – Ольга Кобзева

- И в мастерскую Унгрима, - ворчливо добавил Готрек, подходя ближе.

У гномов не принято открыто проявлять свои чувства, вот и дядюшка с тетушкой при встрече никак не показали, что соскучились друг по другу, разве что только взглядами. Эти гномы много лет провели вместе, но между ними явно ощущается тепло. Словно мягкие искорки обволакивают меня, когда стою вот так, между ними.

Я могла бы стоять так очень долго, но тетушка привычно стала раздавать распоряжения, повинуясь которым Готрек снова забрался на козлы, правя повозку в сторону воловни, а мы с ней пошли к домику пешком.

Сегодня было уже слишком поздно, чтобы идти в мастерскую, но я все равно не выдержала и после торопливого ужина отправилась туда, куда звала душа.

Огненное перышко щекотало кожу, ведь я так и не достала его из-под одежды. Сделала это только в мастерской. Перышко заняло почетное место в центре рабочего стола. Яркое. Осветило мастерскую не хуже осветительного артефакта. Интересно, как долго оно будет таким, пока не погаснет как те, прочие, на представлении.

Каждый камешек, каждый сантиметр мастерской словно звал меня. Я уезжала всего на несколько дней, а соскучилась так, будто не была здесь целую вечность.

Не удержавшись, настроила осветительный артефакт поярче и взяла в руки коробочку с серебряными чешуйками. Их осталось не очень много, на несколько небольших изделий. Задумалась, чем бы я могла поразить того торговца из лавки Чудес, как я окрестила лавку с волшебными товарами, где мы были с дядюшкой Готреком.

Медленно перебирала тончайшие чешуйки, а перед глазами рождался образ легких серег, асимметричных, как настоящие листья, похожих, но с уникальными деталями.

Эскиз вышел легко, будто сам собой. Я словно делала это тысячу раз. Рука уверенно вела угольным карандашом по плотному листу, оставляя после себя набросок того, что родилось в моем воображении.

О времени забыла, как это бывало уже не раз. Всю ночь просидела за работой, едва ли не к утру завершив отливку основной формы листьев.

В инструментах Унгрима нашелся нужный тонкий молоточек, используя который я постепенно придала металлу изогнутую форму, повторяющую естественные изгибы настоящего листа.

В глаза словно песка насыпало или горной пыли, когда я решила, что на сегодня хватит. Короткий взгляд на вход… замерла испуганно. Кажется, придя в мастерскую сегодня, я забыла закрыть дверь, и теперь прямо у входа лежал огромный серый волкодав.

Заметив мое внимание, зверь поднял голову, лениво зевнул, и снова лег, расслабленно закрывая глаза. Я же растерялась и не знала, как себя вести. Волкодав не проявлял агрессии, но не бояться огромного пса было сложно.

Выгнать его из мастерской я не смогу, пройти мимо, чтобы вернуться в дом дядюшки с тетушкой не рискну, страшно. Спать при нем? А если сожрет во сне? И что же делать?

Как назло, ночь сегодня выдалась на редкость холодная. Я зябко поежилась, думая, как быть. Прошла к дальней стене, доставая свернутый шерстяной плед, заботливо принесенный тетушкой Дорой, завернулась в него, садясь на пол и прислоняясь спиной к стене, не сводя уставшего взгляда с огромного пса.

Глаза держать открытыми оказалось непросто. Я очень устала от кропотливой работы, требующей максимального сосредоточения, и теперь нуждалась в отдыхе. Кажется, я просто моргнула, а на самом деле погрузилась в дрему.