Книга Катнора. Сердце двух миров, страница 26 – Ольга Кобзева

Следующие дни текли один за другим. Я помогала тетушке по хозяйству, быстро-быстро стараясь закончить все дела, чтобы скорее попасть в мастерскую. Меня ждали серьги.

Но кое-что все же изменилось. Каждый вечер к дверям мастерской приходил уже знакомый добровольный страж. Дверь я закрывала, и он устраивался снаружи, не уходя до тех пор, пока я была в мастерской. Если я возвращалась в дом Готрека и Доры ночью, волкодав меня провожал, а если решала остаться на ночь, скулил и скребся под дверью до тех пор, пока не пускала его внутрь. Устраивался рядом, согревая своим телом, успокаивая присутствием, умиротворяя.

Все мои мысли были полностью поглощены новой работой.

Когда заготовки будущего украшения были готовы, с помощью тонких резцов я нанесла на поверхность серег прожилки, напоминающие природный рисунок листа. Работа была очень кропотливой - некоторые линии делались глубже, другие едва заметно.

В особенные моменты, когда руки уставали и чуть дрожали от усталости, линии приобретали особенную живость, словно металл сам подсказывал, как должен выглядеть узор.

Самым сложным этапом стало создание ажурных отверстий между прожилками. Используя тончайшие сверла и пилки, я вырезала небольшие просветы, делая серьги легкими и воздушными. Каждое отверстие требовало предельной концентрации - одно неверное движение могло разрушить всю работу.

Осталось закрепить камни. Для этих серег я выбрала самые мелкие зеленые цавориты. С ними тоже пришлось повозиться, ведь мне хотелось огранить яркие камни, чтобы они ловили гранями солнечный свет.

Перед началом работы я провела несколько дней, изучая каждый необработанный камень. Я рассматривала цавориты при разном освещении - на рассвете, в полдень и при закате, отмечая, как меняется их цвет от мягкого весеннего до глубокого изумрудного. Для каждого камня я делала зарисовки, отмечая природные линии и внутренние включения, которые могли бы стать либо изюминкой огранки, либо недостатком, которого следовало избежать.

Не знаю, откуда во мне эти знания, но ни разу я не усомнилась в том, что делаю, ни разу не отступила, повинуясь внутреннему чутью.

Затем я придала каждому камню слегка асимметричную форму настоящего листа - с заостренным кончиком и более широким основанием. А по краю камня отсекла множество мельчайших граней. Когда свет попадал на эти грани, создавался эффект мерцающего контура, словно лист окутан тончайшей светящейся каймой.

Гранить камни оказалось невероятно сложно, иногда я могла провести целый день, делая лишь несколько осторожных движений, следуя внутренней структуре камня. Какая-то внутренняя сила помогала мне сдерживать нетерпение, никуда не спешить, чтобы не испортить такую кропотливую работу.

В самом конце цавориты требовалось отполировать. Я делала это, используя последовательно все более тонкие абразивные материалы, пока не добилась того эффекта, на который и рассчитывала.

Для каждого камня было подготовлено уникальное гнездо из тонкой серебряной проволоки. Цавориты были надежно закреплены в местах соединения главных прожилок, придавая серьгам мерцающие акценты, напоминающие капли росы на утренних листьях.

Работа над серьгами заняла у меня целый месяц, но оно того стоило. Вышло не просто красиво, такого результата не ожидала даже я сама.