Онлайн книга «Адептка второго плана»
|
И едва я наступила пяткой на первый след, как провалилась. Ледяной жар обжег все тело. Я попробовала сделать вдох, и тело тут же выгнуло дугой от боли. Тьма, серая и бездушная, начала яснеть. В ней появились облака, синь неба и… я вдруг поняла, что все это время лежала с открытыми глазами. И тут свет загородило лицо. А губы, такие знакомые, накрыли мои и… потянули из легких оставшийся кислород! Хотела возмутиться, что искусственное дыхание нужно делать не так, но вдруг ощутила, как вместе с воздухом из меня выпивают что-то густое, липкое, смердящее болотной гнилью. А вместе с этой гадостью из тела уходит и холод, который вымораживал изнутри. Дир оторвался на миг от меня, чтобы сплюнуть куда-то в сторону комок тьмы, который вобрал из меня, и склонился снова… – Ты… – выдохнула я. – Живая, – облегченно выдохнул он, глядя на меня шалым взглядом. – Вроде… – отозвалась я, глядя на инистого, на лице которого застыла отчаянная решимость. А еще, кажется, он все же отравился проклятием, от которого пытался меня избавить. Во всяком случае, темная сеть сосудов была отчетливо видна под кожей инистого. Словно по его жилам текла сейчас не кровь, а чернила. И глаза были полны мрака. Без радужки. Без белков. Вдруг подумалось: а у меня сейчас такие же? М-да, похоже, выглядеть как можно лучше в глазах любимого мужчины – это неискоренимая даже смертью женская черта. Впрочем, смотрел на меня сейчас не один Дир. Вокруг столпились адепты. Десятки пар глаз, вытаращенных от ужаса и любопытства. Магики образовали тесное, душное кольцо, и до меня доносился гул приглушенных голосов: – Неужто не померла? – Магистр Нидоуз… Он же… Он вытягивает проклятие… – Но так же нельзя! Это же… – Да так самому сдохнуть можно… Я мазнула взглядом по адептам. Какой-то белобрысый детина стоял бледный, как полотно. Пара девиц вцепились друг в друга. Кто-то из профессоров, пытаясь расчистить пространство, безуспешно расталкивал толпу. А Дир… Дир не обращал на них никакого внимания. Его руки подхватили меня за плечи, помогая приподняться, а казалось – держали и всю мою жизнь, меня саму на ладонях. И в них хотелось остаться. Навсегда. Я смотрела на инистого, на этот мир, который – теперь точно знала – ничуть не книжный, и, хватала ртом воздух. Он пах теперь не смертью. Он пах им. Морозной мятой, грозой и… и железом. Кровью. Я почувствовала на губах солоноватый привкус и поняла, что это не моя кровь. Губа инистого была разбита и да, окрашена черным, а не алым… – У тебя она темная. – Я коснулась лица Дира, трогая ссадину. – Пройдет, – отмахнулся он. – А тебе нужно в лазарет… Срочно. И, не доверяя меня никому, подхватил на руки. А ведь сам накануне был ранен и… Но я вдруг отчетливо поняла: попробуй кто отнять меня у инистого сейчас – и тому не жить. Так что во имя здоровья (в первую очередь доброхотов-забирателей, случись вдруг такие) я молчала. Дир нес меня, бережно, словно не веря до конца, что я здесь, рядом… И вдруг я услышала: – А ведь обещала, что не перестанешь дышать без меня. А сама… – Это получилось нечаянно… – Так «нечаянно» ты доведешь меня до безумия, если еще не… – обреченно произнес инистый. – Тебе нельзя сходить с ума, – выдохнула я и мысленно добавила: «Раз уж ты настоящий». – Это еще почему? – фыркнул Дир, словно возмущаясь такой нетолерантности: дескать, мне можно, а ему – нет? |