Книга Похищение Цирцеи, страница 146 – Лив Стоун

Притягиваю его за шею и целую. Он прижимает меня к себе, и я запрыгиваю на него.

– Отведи нас в мою комнату, – выдыхаю я, прежде чем снова вернуться к поцелуям.

Мы мгновенно телепортируемся. Твердо решаю наслаждаться большой кроватью с балдахином, тишиной дворца и тем фактом, что между нами больше ничего не запрещено. Опускаюсь на пол и хватаюсь за его пояс, чтобы избавиться от него. В свою очередь он снимает мою футболку. Мы оба торопимся.

– Дай мне сделать это! – просит он.

Убираю пальцы с его ширинки, чтобы поднять руки. Ему удается одним движением расстегнуть застежки бюстгальтера и резким движением спустить шорты. Меня еще никогда не раздевали так эффективно! Дыхание перехватывает, а пульс внезапно ускоряется. Удовлетворенный, он делает шаг назад и дает мне свободу действий. У него хватило терпения оставить меня в одних трусиках. Я не буду так же сдержанна! Стягиваю с него все, он пользуется возможностью высвободить ноги – и так быстро расстегиваю его рубашку, что пуговицы отрываются и падают на красный терракотовый пол.

– О, моя сладкая, – шепчет он, прижимая меня к балдахину и целуя.

Золотая маска и крылья появляются, когда он кладет руки мне на ягодицы. Как приятно снова ощущать его тело, такое упругое и теплое. Я могла бы тереться, как кошка, о него часами! Мои руки гладят его плечи и затылок, чувствую, как он прижимается ко мне. Его пальцы впиваются в мою плоть, вызывая у меня всхлип желания, который заставляет его улыбаться.

– Мне очень хочется заставить тебя кончить прямо сейчас, – вздыхает он лукаво. Киваю, решительно настроенная на то, чтобы оргазмы не прекращались.

– Мы можем поспешить сейчас, а потом не торопиться.

Обхватываю его за спину, прикусывая его нижнюю губу, и, чувствуя рану на идеальной коже, отпускаю в изумлении. Провожу рукой вдоль глубокой царапины и понимаю, что это след от кнута Гефеста.

– Не волнуйся, боль прошла.

Выбираюсь из его объятий и обхожу его. Три. Три длинных шрама, чуть золотистых. Он перенес намного больше ударов, но три самых сильных словно навсегда остались на его коже. Рвотные позывы сжимают желудок.

– Мне так жаль.

– Не стоит, я бы без колебаний пережил это еще раз.

От этих слов чувствую на коже мурашки.

– Перестань говорить такие глупости, ты слишком безрассуден, и это подвергает тебя опасности!

Гермес заводит свою руку за спину, хватает меня за запястье и заставляет повернуться лицом к нему.

– Почему ты считаешь это глупостью? Ты стоишь всех кнутов. Я тебе об этом уже говорил, помнишь? Не обесценивай себя, Цирцея. Я без колебаний пережил бы это еще раз.

– Почему?

– Потому что я люблю тебя! Даже если мне нелегко в этом признаться, – говорит он почти раздраженно, как будто чувствует себя вынужденным это сказать.

Это то, что я надеялась услышать от него, но прозвучавшее в странном контексте. Делаю шаг вперед, чтобы оказаться прямо перед ним. Хочу дать ему возможность взять себя в руки, но при этом использовать его слабость.

Его золотые глаза еще не вернули серый цвет.

– Ты меня любишь? – более мягко спрашиваю я.

Он улыбается и берет мое лицо в руки.

– Уже очень давно.

– Как давно?

– Пять лет назад ты смеялась под глицинией у дома, и все, что я мог видеть, – это тебя. Твое очарование затмило все, я был поражен, почему не заметил тебя раньше. Эта доля секунды навсегда приковала меня к тебе.