Книга Присяга фортуны, страница 115 – К. Дж. Саттон

– Спасибо, – невнятно пробормотала я, снова забыв о мамином правиле о выражении благодарности фейри.

Коллиф коснулся моей щеки.

– Не за что, Фортуна.

Для третьего и последнего испытания мне оставили черную одежду, пока я спала. Может, Лори. Самого его не было видно: ни колких комментариев, ни мудрых наставлений, – несмотря на неловкую сцену после Олореля, я по этому скучала. Мне всегда было тяжело заводить друзей.

Коллиф вышел, чтобы не смущать меня во время подготовки. Через несколько минут я открыла дверь и столкнулась с ним взглядами. Отчужденный, роскошный король занял место вчерашнего босоногого мужчины. Мы будто застряли во временной петле, повторяя те же действия. Сталкиваясь с теми же угрозами. Скрывая ту же правду. Но на этот раз он не говорил, что я могу передумать, не предупреждал о последствиях. Вероятно, понял, что это бесполезно. Я взяла его под руку, не дожидаясь приглашения, и принялась ровно, глубоко дышать. По пути он наблюдал за мной. Я же сосредоточилась, прокручивая в памяти все, что узнала из его книг, а также папины наставления по самообороне. Фейри уже использовали порку, чары, чудовище, вендиго и убийство. Представить не могла, что будет дальше.

– Фортуна… – внезапно нарушил тишину Коллиф.

Я сглотнула, не отводя взгляд от коридора перед собой.

– Не надо. Прошу. Что бы ты ни собирался сказать… Я и так едва держусь. Я просто не выдержу.

Его ореховые глаза потемнели, скорее от беспокойства, чем от гнева. Но Коллиф не стал спорить. Лишь кивнул, накрыл мою руку своей холодной ладонью и продолжил путь.

Мы оказались в тронном зале слишком быстро.

Собралось много народу. Столы убрали, но даже этого оказалось недостаточно. Фейри жались к стенам с сердитыми лицами. Дети сидели на огромных витых подсвечниках и на плечах старших фейри. И все смотрели на меня.

Я напряглась. Увидела мерцание украшений и перезвон монет – фейри делали ставки. Интересно, многие ли поставили, что я не выживу? Поискала глазами Деймона, надеясь, что это меня успокоит. Он стоял в первых рядах, рядом с Джассином. Я не заметила на нем свежих синяков, но он умудрился стать еще тоньше.

Я узнала Таррагона и высокую женщину, выносившую приговор на трибунале, – кажется, кто-то назвал ее Чандрель. Аркайна, конечно, тоже находилась среди зрителей. Ее бледнокожий близнец стоял рядом. Дрожь пробежала по позвоночнику, и я быстро перевела взгляд.

Тогда я и заметила человека, привязанного к деревянному стулу.

Он стоял перед помостом, у всех на виду. Голова и шея скрыты грубым мешком. Пленник не пытался сопротивляться или говорить. Во рту у меня пересохло, язык прилип к небу. Что это такое?

Коллиф покинул меня у подножия ступенек и двинулся к трону. Я пыталась удержаться от комментариев, которые могут повлечь еще один трибунал. Ко мне подошел Язык и принялся за свой ритуал. Мне были неприятны прикосновения его пергаментно-сухой кожи, и пришлось сделать над собой усилие, чтобы не вырваться.

Все это время привязанный к стулу человек не двигался. Я бросала на него взгляды, а сердце колотилось так громко, что фейри наверняка это слышали. Фейри отправились в Гранби и притащили сюда кого-то из моих близких? Я лихорадочно перебирала варианты. Беа. Гретхен. Сайрус.

Закончив вступление, Язык перевел взгляд на меня.