Книга Вторая жена господина Нордена. Книга 3, страница 16 – Катя Лакруа

Хорошо бы план сработал. Будет обидно, если все эти мучения окажутся напрасными…

Полина

Очутившись в своей спальне, я плотно прикрыла дверь, прижалась к ней спиной и медленно сползла на пол. Обхватила руками колени и упёрлась затылком в дверное полотно. Странно, но плакать на сей раз не хочется. В душе настолько пусто, что, кажется, там никаких чувств просто не осталось.

Впервые за всё время, проведённое в новом мире, я вдруг осознала, как тяжело жить с Адриэном. Вроде бы и раньше понимала, какой сложный у него характер, как может он ранить вроде бы простыми словами. Вроде бы внушаю себе, что всё это предназначается не мне, а Элианне. Но с другой стороны, какая разница? Какой бы ни была Элианна, единственный её грех в том, что полюбила не того парня. Наверняка она вовсе не такая ужасная, какой её пытается представить Адриэн.

Ладно, допустим, Элианна вспыльчивая, судя по обращению со служанкой. Строптивая, потому что сделала всё, чтобы не идти замуж за навязанного мужчину. Но так ли это плохо? Она боролась за счастье и сделала выбор: сбежала с тем, кого любит, хотя по законам этого мира права не имела. А есть ли выбор у меня? Пока нет. И выхода из положения не вижу: придётся пережить ещё не один такой день, выслушать не один выговор, выдержать не один неласковый взгляд и волей-неволей закалять характер.

И ещё неизвестно, как Адриэн отнесётся ко мне настоящей. Может, хуже, чем к Элианне? Вдруг она ему правда нравилась? И если у Элианны в этом мире хотя бы есть родня, то я вообще отличная мишень для любых издевательств. Можно просто убить и закопать где-нибудь в саду: у меня здесь даже имени нет.

Про завтрашний день и думать не хочется… Меня колотила мелкая дрожь, зубы начали стучать друг о дружку, в ушах зашумело. Впрочем, завтра, возможно, как раз и появится хоть какая-то определённость. Лучше сидеть за решёткой или медленно чахнуть от тяжёлого труда на местной каторге, чем вечно жить в страхе быть разоблачённой и терпеть колкости человека, по ошибке ставшего мне мужем.

Я обхватила руками плечи, пытаясь согреться и унять озноб. Ладно, пока нужно дописать пресловутый дневник. Правда, не знаю, зачем. Разве что ради безумной идеи: когда меня разоблачат, попрошу Адриэна как-нибудь передать его в мой мир. Вдруг это возможно? Хотя, конечно, ерунда это всё… Записи я делаю просто, чтобы убить время и не думать о будущем. Я прикрыла тяжёлые веки и уткнулась лбом в колени. Посижу ещё минут пять: уж очень не хочется подниматься. Из меня будто вытянули силы…

… Белые стены, белый потолок. Всё такое неестественно белое, что глаза слезятся, а к горлу подкатывает тошнота. Я лежу и не могу пошевелиться: ноги и руки сводит судорогой и, кажется, я привязана к кровати. Кажется, это и есть знаменитая местная психушка? Я дёргаюсь, пытаясь встать, но чьи-то руки давят мне на плечи, и приходится уступить.

— Не волнуйтесь, госпожа, всё самое страшное уже позади. Теперь вы — наша пациентка. Вам у нас понравится, уверяю.

Я даже не понимаю, женский это голос или мужской. Пытаюсь повернуть голову, но меня снова прижимают к кровати: хватка просто железная.

— А где мой… муж? — спрашиваю я.

— Он оставил вас здесь, под нашим присмотром, госпожа. Сказал, что ему не нужна жена-самозванка из непонятного мира, и лучше вам послужить науке.