Книга Вторая жена господина Нордена. Книга 3, страница 163 – Катя Лакруа

— Госпожа Элианна, — тихо позвала она, — так вам сделать отвар?

Однако я махнула рукой и, войдя к себе, плотно закрыла дверь. Кажется, мне опять плохо, и лучше бы прилечь…

Адриэн

Я откинулся на спинку кресла и посмотрел на часы. Без четверти шесть. Пора, пожалуй, наведаться в отдел наблюдения и забрать следящий артефакт для Нэйлии. Я потёр глаза, потянулся к папке с делом Оларии Мариенс, к которому весь день то и дело возвращался. Результаты следствия выглядят сомнительно, но по официальной версии признаков насильственной смерти обычным или магическим способом обнаружено не было.

По-хорошему надо бы повторно допросить слуг: наверняка кто-то из них помнит покойную госпожу. Олария страдала мигренями, перепадами настроения, часто запиралась в своей спальне и плакала, как утверждали близкие. Заключения многочисленных целителей гласили, что у неё хроническая хандра. Вот только, думается, к этому приложил руку её драгоценный муженёк.

Олария наложила на себя руки, спрыгнув с крыши собственного дома, на которую выбралась через чердак. По положению тела судебный целитель заключил, что сомнений в добровольном уходе из жизни быть не может.

Слуги на допросах как один твердили, что между господином и его супругой были прекрасные отношения, но Мариенс вполне способен оплатить услуги нечистого на руку менталиста. Уж слишком сильно не вязалась эта идиллия с постоянной хандрой. Я, конечно, не тёмный целитель, но полагаю, что от хорошей жизни человек страдать хандрой не будет.

Странно одно: почему не допросили личную служанку самой Оларии. Похоже, что записи протоколов просто изъяли из материалов следствия по чьей-то настойчивой просьбе. Надо бы узнать, кто ей прислуживал, и для этого следует найти слуг, работавших у Мариенсов, когда Олария была ещё жива, а через них…

Ладно, этим стоит заняться завтра. Получить разрешение на допросы самых близких к господам слуг и послать бумагу с вызовами. Хорошо бы ещё добиться возможности проверки сознания на предмет ментальных вмешательств, но, боюсь, будет сложно, учитывая положение Мариенса…

Я ещё раз посмотрел на папку, убрал её в верхний ящик стола и закрыл его на ключ. Встал из кресла и выглянул в окно. Дождь перестал, но небо по-прежнему хмурое и серое. Как и моё обычное настроение. А сейчас оно ещё паршивее из-за Полины. Нэйлия пару часов назад сказала, что госпожа спит. Это, наверное, к лучшему: Эксерс считает, что во сне её сознание скорее прояснится. Только вот я не очень в это верю.

В памяти всплыл образ Мариенса, и я поморщился. Если мои подозрения верны, и он каким-то образом причастен к смерти жены, то чем я лучше? И ещё неизвестно, как моё вмешательство скажется на здоровье Полины, даже если она всё вспомнит. А если не вспомнит… Ясное дело, что я в любом случае её не брошу. Но если память не вернётся, возвращать девчонку домой не имеет смысла. А значит, она останется со мной навсегда и единственное, что я смогу для неё сделать, — обеспечить спокойную жизнь без потрясений. И последний пункт плана тоже летит к демонам: я уже не смогу спокойно уйти за грань к родным и бросить Полину на произвол судьбы.

Оглядев кабинет, я проследовал в приёмную. Надо, наверное, всё-таки заняться поисками толкового секретаря. Когда-нибудь. Взяв с вешалки сюртук, я вышел за дверь, запер её и направился к лестнице. На моё счастье, народ ещё не потянулся по домам, так что я почти никого не встретил. Коридор за дверью в отдел наблюдения тоже оказался пуст, но в кабинет Олльерса я на всякий случай постучал.