Книга Блеф демона, страница 255 – Ким Харрисон

— Во всех смыслах, в каких только можно причинить боль, — сказала она. — Но ты вкусишь каждое жало. Я гарантирую это. Её прикосновение соскользнуло, мистики закружились бешено, и она рассмеялась. — Ты согласна замкнуть петлю, если я распутаю твоё бездумное применение?

Бездумное применение? — удивилась я. — Согласна. — Иначе зачем бы я её звала?

Она склонилась близко, наполнив меня колким запахом звёзд.

— Как мы возжелали, так и будет, — сказала она, и я вздрогнула, сгорбившись над книгой у себя в руках, съёжившись, когда мистики рванули из Скотта беззвучной светящейся волной, разорвали мой круг и исчезли.

Её не стало, и я вернулась в реальность.

Что я наделала? — подумала я, когда снизу снова послышалось глухое тук-тук-тук. Но на полу лежал совершенно голый, совершенно шестидесятилетний мужчина, осев к дивану.

Как я и думала, одежда на нём была магической, вовсе не настоящей. Лицо заросло уродливой щетиной, и, заметив мой взгляд, он потянулся к подушке, чтобы прикрыться.

Сработало. Но какой ценой? Замкнуть петлю?

— Ты в порядке? — спросила я, а он нащупал моё гадательное зеркало, всё ещё лежавшее на столе.

Облегчённый всхлип сорвался у него, когда он увидел свои руки, а потом — отражение.

— Это навсегда? — сказал он сипло. — С рассветом не слетит?

Чем я заплатила Богине за это дерьмо?

— Держаться будет, — выдохнула я, думая, что запах лунной ночи и танца стал сильнее. Трент, мелькнуло у меня. Видел ли он? Я похоронила наше будущее — или, наоборот, обеспечила его?

Скотт снова взгромоздился на стул, прижав к себе подушку, и уставился на своё отражение.

— Убери руки от моего зеркала, — потребовала я, и его взгляд дёрнулся ко мне. Он молча отдал его, и я сунула зеркало под книгу. Пахло корицей и вином; я скользнула взглядом к бару. Над чем-то уже собрались мистики, их сияние бледнело, пока моя встреча с Богиней уходила глубже в прошлое. — Убирайся. И не возвращайся, — добавила я.

— Э-э, можно я одолжу —

— Сейчас, — отрезала я, и он поднялся, крепко прижимая подушку. — Уходи.

Он помедлил, будто взвешивая моё настроение. Затем, гордо вскинув голову и заслонившись подушкой, зашлёпал к лестнице босыми ступнями по старым доскам. Неуклюжий и скованный, он поднимался как-то странно, почти боком. Персонал не отреагировал. Впрочем, солнце уже взошло, и, думаю, все вышли к Брэдy на улицу — он вспомнил небо.

— Пожалуйста, не благодари, тупой пердун, — проворчала я, и из-за барной стойки донёсся знакомый смешок. Сначала волна облегчения, потом тревога. Это был Трент. Мог бы быть и Квен — к такому разговору я была не готова.

— И долго ты собираешься тянуть с тем, чтобы снять этот морок? — сказала я, и тут Трент оказался рядом: белокурые волосы наполовину спрятаны под чёрной вязаной шапкой-бини. Что бы я там ни пообещала Богине — сделано. Не стоит рыдать по утраченной горстке мистиков. Не когда Трент идёт ко мне, а обтягивающие леггинсы и рубашка превращают его в видение эльфийской вкуснятины. Я отложила книгу и зеркало, жадно желая заключить его в объятия по полной программе.

Ухмыляясь, Трент подошёл ближе; его шаги в чёрных, почти воровских мягких тапочках были беззвучны.

— Ты меня не видела? — спросил он, и тогда мои руки нырнули под его, и я прижала его к себе, опьяненная облегчением, вдыхая его — запах ветра и магии, цеплявшейся к нему.