Книга Блеф демона, страница 53 – Ким Харрисон

Я не удержалась от широкой улыбки.

— Спасибо.

Если раньше любое проявление благодарности вызывало у него раздражение, теперь я чувствовала настоящую признательность. Это было похоже на победу, даже если он сейчас преподнесёт мне последнюю часть как ребёнку. Если бы я не показала нужного уровня — он бы дал мне всё испортить. Уже было. Один раз. После чего я научилась думать.

Ал подошёл ближе. От него приятно пахло сандалом и жжёным янтарём.

— Зажги благовония силой мысли, но не удерживай дым в круге. Пусть свободно рассеивается, потому что… — Он подался вперёд, подталкивая к ответу.

Я не знала.

— Чтобы дать примесям улетучиться? — догадалась я.

Он затаил дыхание, потом отпустил его.

— Возможно. Попробуй.

Он уже заверил меня, что амулет в итоге сработает, и я углубилась в лей-линию, позволив покалывающей энергии наполнить меня. Направив заряд в ладонь, я щёлкнула им по пучкам трав.

— Flagro, — прошептала я, придавая сгустку энергии в воздухе форму, намерение и магию.

Слово ударило в благовония — те мгновенно вспыхнули ярким пламенем, которое быстро превратилось в клубы чёрного дыма.

— О, чёрт… датчик дыма, — пробормотала я, поражённая скоростью, с какой всё горело.

Но вскоре поняла: дым и пепел оседают строго в пределах второй пентаграммы, как бы стирая линии первой.

— О, круто! — сказала я с искренним восторгом, глянув на Ала. Вложенная и самоуничтожающаяся.

Ал наклонился, следя за оседающим пеплом.

— Связь с Тритон разрушена. Камень очищен. Поскольку внешняя пентаграмма не запечатана глифами, а внутренняя — обнулена, ты можешь войти в среднюю и с помощью медного стилуса нанести на камень свою кровь. Так, ты создашь дополнительную точку связи, — сказал Ал.

— С одной стороны хватит? — спросила я, уловив логику. Уколола мизинец и, используя самодельную кисточку, капнула три капли крови на камень.

— Достаточно и с одной. — Он постучал по стенке чаши, заставив вино колыхнуться. — Облей. С шафраном и всем прочим.

Вино должно было провести мою кровь в сам камень. Выглядело это довольно грязно. Поморщившись, я вылила четверть чашки вина на окровавленный, покрытый пеплом амулет.

— Хорошо, — сказал Ал, и в его голосе послышалась гордость, когда вино заполнило среднюю пентаграмму, потом крайнюю… и остановилось у меловой границы. Оно очертило внешнюю пентаграмму, смыв вторую. — Теперь нанеси глифы закрепления.

Я, разумеется, знала их. Быстро начертила знаки в нужных точках, прошептав имена, и почувствовала, как лей-линия откликается, сплетая между мной и камнем прочную связь.

— Осталось произнести три фразы, на которых основаны эти чары, — сказал Ал и негромко подвинул ко мне узкую полоску бумаги.

Я улыбнулась, поднимая её, и сразу узнала латинский — те же слова, что были выгравированы на камне. Но дрожь, пробежавшая по телу, была не из-за этого. Она пришла от осознания: он мне доверил это. Он был уверен, что я всё сделаю правильно. Настолько, что написал слова заранее.

— A priori, — произнесла я, надеясь, что ударения расставлены верно. Означает «от прежнего». Камень дрогнул, и начерченные на нём глифы вспыхнули. — A posteriori, — добавила я. «От последующего». Глифы засияли ярче.

Omnia mutantur, — сказала я, кивнув. Всё меняется. Я уже встречала эту фразу — в другом заклинании переноса.