Книга Офень флая федьма, страница 70 – Елена Амеличева

— В вашем регионе магическая вспышка была вчера. Ищейки отследили след до твоего дома, Марьяна. Понимаешь, о чем я? — глаза Дамиры прекратились в два буравчика.

— Нет, — честно ответила, встала с кровати и, накинув халат, подошла к столику, чтобы налить себе воды. — Могу предположить, что это из-за визита к нам Нептуна.

— Вот как? — глава ковена внимательно проследила за мной взглядом. — Неожиданно. И что этот старый тритон у тебя забыл? Вот уж не думала, что у тебя такие важные друзья имеются, Марьяна.

— У него были, э-м, личные дела, скажем так. Может, вам предложить чаю? — во мне с запозданием проснулась гостеприимство. — Или завтрак? Простите, так удивлена была вашему визиту…

— Ничего не надо, — перебила ведьма, нервно дернув плечом. Ясно, дамочка опять на диете. Она склонна к полноте, но стоит ей набрать хоть пару кило, как мордашка округляется, делая ее похожей или на пупса, или младенца, что из кружевного кулька выглядывает и сиську мамкину требует. — Пойдем-ка лучше проверим то место, которое ищейки обозначили как эпицентр магической вспышки. — Гостья поднялась.

— Весь дом? — глупо переспросила я, замерев.

— Зачем же, — Дамира усмехнулась. — Нити энергии ведут в одну комнату. Кажется, это твоя лаборатория. Вот ее и будем проверять. Идем.

В коридоре было тепло. Даже жарко, лето вступало в свои права, солнце начинало кочегарить с раннего утра, нетерпеливо разгоняя ночную прохладу. Но мои ноги и руки холодели так, будто по стенам ползли разномастные узоры инея. Глава клана шагала впереди, будто это ее жилище, а не мое, я смиренно топала следом, лихорадочно думая только о том, что в лаборатории в шкафу спрятано плетение. То самое, что доказывает — лихоманку навели не демоны.

И зачем я только в это ввязалась⁈

С другой стороны, еще хуже закрыть глаза, забыть и сделать вид, что не видела тогда над больным тот узор: завитки да ромбики, черное с серебром, алый отсвет. Душой клянусь, ворожейский он был! Ни разу не демонический. Чистый, безжалостный, вложенный на убийство. Равнодушный, будто механический, мощный, безжалостный к тем, чьи судьбы, жизни и здоровье корежил почем зря. И тем особенно страшный.

И промолчать, глаза отвести тут нельзя было. Коли уж судьба тебя в это носом ткнула, хочешь-не хочешь, можешь-не можешь, плачь, а разбирайся. А не то еще хуже будет. Тут отказаться нельзя, накажут так, что мама не горюй. И правильно сделают — кто делает вид, что беду не видит, о своей попендре лишь печется, и сам помощи не дождется, когда о пощаде молить будет.

Я стиснула зубы. Главное, чтобы деток не коснулось. Надо ответить — отвечу. Лишь бы их ковен не тронул. Души чистые, ни в чем не повинные. Да и не ведьмы они, оборотни, неподвластны, стало быть, нашему «ведомтву».

Хорошо, что Катерина взрослая почти, уже в невестах ходит. Воспитает малышню нашу, не бросит. Она хорошая девка выросла, не в батюшку своего беспутного, да не в тетку с бабкой, моей свекоброй, которые все под себя гребут, как жабы в болоте, да с завистью на чужое счастье зыркают, думают, как отнять да подгадить. Да и Афоня, наш серьезный мужичок, подрастает уже, поможет сестре. Двойняшек жалко, они ко мне привязались, конечно, мамкой кличут. Но главное, одни без присмотру, никому не нужные не останутся. Катя справится…