
Онлайн книга «Самая лучшая жена»
![]() – Да он и мне несколько раз в рот свой кулак засовывал. – Я не знаю, о ком вы говорите, – вмешался Эл. – Увидел бы его – сразу бы узнал, – сказал Верзила Деннис. – Это был бы тот самый малый, который колотил бы чьей-то башкой об мусорный бак. И голосина у него был жутко громкий. – Да уж, трепаться он был мастак, – подтвердила Эллен. – Слушать, как Вилли треплется, это было все равно как если бы на тебя школьный автобус наехал. Да… Если кто и мог открыть долбанный бар со стриптизом в этой семейке, так это, по идее, должен был сделать этот ублюдок Виллис, а уж никак не Уолтер. Верзила Деннис выудил из кучи мелочи долларовую бумажку и пошел к сцене. Он протянул доллар рыжеволосой танцовщице. Он ей что-то сказал, и она взяла доллар и засмеялась. Эллен заказала еще два пива, а когда Роуз принесла бутылки, Эллен спросила: – А что обычно говорят этим девчонкам, когда дают им деньги? Роуз пожала плечами и ушла. – Разговорчивая, – отметила Эллен. – Совсем как ее дядюшка Вилли. – Обычно девчонкам говорят, что они красивые, – сказал Эл. – Говорят: «Ты здорово танцуешь»… или еще что-нибудь в таком духе. – Очень мило. – Ты же когда-то выделывала стриптиз. Ты же помнишь, как и что. – Ну не в таком же месте, – возразила Эллен. – И непрофессионально. Только в самом начале, в «Больших людях». Только чтобы туда народ заманить. – Эллен залпом выпила скотч. – Дело пошло, что правда – то правда. Некоторые так с тех пор ко мне и ходят. И некоторые из них сейчас здесь. Вот только не припомню, чтобы мне кто-то деньги совал. – А как поживает мой малыш Томми? – вдруг спросил кто-то из-за спины Эла. Эллен посмотрела в ту сторону и улыбнулась: – Привет, Джеймс. – Привет, Элли. – Где тебя носило, Джеймс? Мы по тебе скучали. Джеймс посмотрел в сторону сцены и помахал рукой. Вышла новая танцовщица – высокая чернокожая девушка. Она раскачивалась на месте с закрытыми глазами. Эл, Эллен и Джеймс некоторое время молча смотрели на нее. Она качалась и качалась, медленно, словно забыла, где находится, словно думала, что она совсем одна. Они смотрели на нее, а она ничего не делала, только медленно покачивалась, но никто никуда не спешил, да и смотреть больше было не на что. Рыжая девица собрала свои вещи и прошла по сцене за спиной у чернокожей танцовщицы. – Ой, мамочки, – сказал Джеймс. – Вы только поглядите! – На какую? – поинтересовался Эл. – На всех! – улыбнулся Джеймс. У него не хватало переднего зуба. Как-то ночью пьяный Томми повалился на него, и Джеймс рухнул на пол с открытым ртом. – А тебе тут попеть дают? – спросила Эллен. Джеймс покачал головой. Бывало, он приходил в бар «Большие люди», вставал около сигаретного автомата и начинал петь. Тогда Эллен выключала музыкальную машину и строго приказывала всем замолкнуть, и все слушали Джеймса. По такому случаю он наряжался в костюм, который кто-то выбросил, а он подобрал, в чистые носки и штиблеты. В общем, выглядел прямо как Нат Кинг Коул, [7] а пел лучше. От лампы, висевшей над сигаретным автоматом, на него очень правильно падала тень. Бывало, некоторые слушали его и плакали. Даже трезвые. – Как поживает мой Томми? – снова спросил Джеймс. – Он сейчас такой толстый – ты бы его не узнал. – Он худышкой никогда не был. – А сейчас прямо как монах. А пьет по-прежнему, как рыба. – Как рыба-монах, – добавил Эл, и Джеймс расхохотался и обнял его. Джеймс был в пальто из кожзаменителя. Пальто выглядело так, словно его сшили из кусков обивки автомобильных сидений. Светло-коричневые лоскуты чередовались с серыми и темно-коричневыми. – Я скучаю по Томми, – сказал Джеймс. – А мы по тебе, – сказала Эллен. – Загляни как-нибудь. Развлекись на всю катушку. Джеймс кивком указал на танцовщицу. – У нас на другой стороне улицы тоже есть девушки, дружок, – сказала Эллен. Джеймс на этот раз даже не кивнул, а Эллен шепнула на ухо Элу: – Хочу, чтобы мой народ ко мне вернулся. Эл понимающе сжал ее руку. Эллен встала и пошла в туалет. Там все было, как раньше. Все та же надпись на стене над писсуаром: «Я трахал твою мамочку», а пониже другим почерком: «Ступай домой, папуля. Ты пьяный в стельку». Эллен подкрасила губы, вымыла руки без мыла и вытирать их бумажным полотенцем не стала – так уж она привыкла. Под зеркалом красовалась самая старая из надписей – шутка десятилетней давности: «Три Самые Главные Вещи, Которые Нам Больше Всего Нравятся в Томми. № 1: его здесь нет». Под номерами два и три ничего написано не было. – Ха, – громко хмыкнула Эллен. Она пробыла в туалете долго. В дверь несколько раз постучали тихонько, а один раз кто-то сердито забарабанил, но Эллен и не подумала открывать. Когда она наконец вышла, за дверью стояла темноволосая девушка с замысловатым пучком на макушке. Они улыбнулись друг другу. – Роуз, – сказала Эллен. – Меня зовут Сэнди. Роуз – моя сестра. – И точно, вы как сестры. – Мы все здесь работаем. – Я слышала. Ну просто как обслуживание коттеджей. Как винный погребок, – уточнила Эллен. Сэнди промолчала, и Эллен добавила: – Меня зовут Эллен. – Знаю. Женщины стояли и смотрели друг на друга. Сэнди, как и Роуз, была в купальном костюме, но плюс к тому – в шортиках. – Ну и как бизнес? – Отлично, – ответила Сэнди. – А у вас? – И у меня отлично, – солгала Эллен. – Хорошо, – улыбнулась Сэнди. – Это очень хорошо. – Ты в туалет? – Да нет, я тут просто так стою. – Знаешь моего племянника Эла? – Эллен указала в сторону стойки. – Он тут самый умный. – Это точно, – кивнула Сэнди. – Он мне на днях заявил, что влюблен в меня с тех пор, как я его в коляске возила. – Ну надо же. – А в девушек в этом баре мужики влюбляются? – Не знаю. Может быть. – Я так не думаю, – покачала головой Эллен. – Думаю, им просто нравится глазеть. – А по-моему, это не так уж важно, – сказала Сэнди. – Твоему отцу девушки вообще не нравятся. Ты уж извини, что я про это говорю. – Нас он любит. |