Книга Строптивая истинная в Академии Драконов, страница 10 – Александра Берг

В самом низу ящика стола нашла стопку газетных вырезок. Все они напрямую относились к семье Эллин, точнее, к тому, чем занимался её отец — лорд Эдмунд Ройс. Как оказалось, он был известным… артефактором.

— Артефактором? — я отложила вырезки, чувствуя, как мурашки побежали по спине.

В какой же я мир попала? Не говорите только, что тут существует магия!

Меня охватило детское возбуждение, словно я снова была той девочкой, запоём читавшей фэнтези и мечтавшей о волшебстве.

Интересно, а Эллин тоже владела магией?

Я попробовала сконцентрироваться на подсвечнике, стоявшем на краю стола. Прищурившись, попыталась представить, как он медленно скользит по полированной поверхности. Ничего не произошло. Может, нужно что-то произнести? Какое-нибудь заклинание?

"Вингардиум Левиоса!" — прошептала я, чувствуя себя немного глупо. Подсвечник остался неподвижным, словно насмехаясь над моими попытками.

"Абракадабра!" — попробовала снова, на этот раз громче. Результат тот же.

Мда… Похоже, у Эллин был талант лишь в рисовании. А жаль, магия мне бы сейчас не помешала.

Разочарованно вздохнув, я продолжила изучение материалов. Судя по тому, как бережно Эллин хранила вырезки, она явно гордилась достижениями своего отца.

Внезапно мой взгляд зацепился за небольшую заметку, затерявшуюся среди прочих. В ней говорилось о том, что Эдмунд Ройс получил ответственное задание от самой короны. Вместе с неким Максимилианом Эрайном они должны были создать мощный артефакт защиты.

Эрайн… Не родственник ли это того наглого павлина?

Я перевернула страницу и увидела портрет всего семейства Эрайнов. Сразу же бросился в глаза знакомый до боли профиль — бывший женишок во всей своей красе.

“Эйден Эрайн”, — вчиталась я в надпись под портерном.

Значит, так зовут этого… этого… Я даже слов подходящих не могла подобрать!

По левую сторону от него стояла статная женщина, с таким же надменным лицом.

Герцогиня Амелия Эрайн, драконорожденная — скорее всего, мать Эйдена. Очень уж они были похожи.

Статная, с властным взглядом. Несмотря на чёрно-белый оттиск, я могла поклясться, что её глаза, как и у сына, были пронзительно-синего цвета и напоминали льды далёкой Антарктики.

Но что означает приписка драконорожденная? Неужели в этом мире существуют драконы?

Последняя вырезка оказалась самой трагичной — краткое сообщение о неудачном эксперименте, завершившемся катастрофой.

Строчки плясали перед глазами:

"...мощная взрывная волна полностью разрушила лабораторию. Лорд Эдмунд Ройс получил тяжелейшие ранения и находится в критическом состоянии. Его коллега, Максимилиан Эрайн, срочно доставлен в больницу Святой Марии..."

Острая боль пронзила сердце, когда я представила, как Эллин, дрожащими руками вырезая эту заметку, пыталась осознать случившееся с её отцом. Чернила на странице были местами размыты — вероятно, её слезами, и эти пятна, как безмолвные свидетели прошлой трагедии, рассказывали больше, чем сами слова.

Мне было искренне жаль Эллин. Вот только на жалости далеко не уедешь.

Порой я ловила себя на мучительных размышлениях о том, как бы она справилась со всеми испытаниями, выпавшими на её долю. Наверное, я скажу ужасную вещь, но лучше уж уйти за грань, нежели всю жизнь терпеть унижения.

Отложив пожелтевшие от времени газетные вырезки, я медленно откинулась на спинку стула и прикрыла воспалённые от долгого чтения глаза. В утомлённом сознании постепенно складывалась целостная картина происходящего.