Книга Тайна крови, страница 76 – Анастасия Смирнова

Как бы я ни пыталась быть уверенной и стойкой, в глубине души меня терзали сомнения. Неужели он видит всё, что я чувствую? Или я играла в его игры, не подозревая об этом?

Завтра мне нужно собраться с мыслями и объяснить всё ясно и убедительно. Я не могла позволить себе поддаться страху или сомнению, даже если за спиной уже висело предостережение. Теперь всё было на кону — не просто для меня, но и для всех студентов, голос которых должен быть услышан.

Уже позже, запершись в своей комнате, я попыталась сосредоточиться и записать свои мысли. Завтрашняя встреча могла стать поворотом в нашей судьбе в академии. Эрдан, колеблясь между темным и светлым, оставлял мне щель для маневра. Я точно знала: если я уверенно выступлю, у нас появится шанс изменить ситуацию. И именно это даровало мне силы продолжать.

Лёжа в постели, я ворочалась, пытаясь упорядочить хаос мыслей. Образ Эрдана всплывал перед глазами — этот нелепый пучок волос, собранный с неестественной для мужчины аккуратностью, и его пронзительный взгляд, который, казалось, видел меня насквозь ещё в особняке отца.

А эти его намёки сегодня... "Безопастный вариант". Что он имел в виду? Угрозу? Предупреждение? Или это была его странная попытка... защитить? Нет, слишком самонадеянно думать так. Скорее, это была игра кошки с мышкой. Он явно наслаждался тем, что держит ниточки в своих руках и дёргает за них, наблюдая за реакцией.

Завтра. Мысль о завтрашнем собрании заставляла сердце биться чаще. Я представила себе холл, заполненный студентами. Их глаза, полные надежды — и страха. Страха перед системой, перед Сильвией, перед самим Эрданом. Я должна была стать их голосом. Но как говорить правду человеку, который, возможно, и есть источник этой лжи?

Я повернулась на другой бок, вглядываясь в потолок, утопающий в тенях. А если он просто использует это собрание, чтобы выявить недовольных? Чтобы отметить тех, кто посмеет высказаться, и затем тихо, методично устранить с его пути? Мои пальцы непроизвольно сжали край одеяла.

Нет. Я не могу позволить страху парализовать себя. Именно на это он и рассчитывает. Он играет на моей неуверенности, на моём происхождении, на том, что я дочь человека, с которым он, видимо, знаком.

Завтра мне нужно будет быть умнее. Осторожнее. Говорить не как бунтарка, обвиняющая власть, а как преданная ученица, озабоченная благополучием своей альма-матер. Нужно апеллировать к его разуму, к его положению. Сделать так, чтобы поддержка других студентов была не криком возмущения, а разумным, взвешенным хором голосов, который невозможно игнорировать.

Я глубоко вздохнула, пытаясь заглушить тревогу, сверлившую изнутри. Он загадочный. Он странный. Он опасный. Но завтра я должна буду посмотреть в его холодные глаза и не отвести взгляд. Ради себя. Ради всех нас.

И как бы ни было страшно, где-то в глубине души шевелилось странное, почти предосудительное любопытство. Каков он на самом деле, этот человек со смешным пучком и властными манерами? И что скрывается за его маской надменного ректора?

С этим вопросом я наконец погрузилась в беспокойный, полный обрывистых снов сон.

Утро встретило меня тяжёлым чувством в груди. Солнечный свет, льющийся в окно, казался насмешкой. Сегодня состоится собрание, и я знала — избежать конфронтации с ректором Эрданом не удастся. Его слова из прошлого вечера всё ещё звенели в ушах, холодные и обволакивающие, как иней.