Книга Самая рыжая в Академии драконов, страница 51 – Марина Ефиминюк

Я остановилась возле столба с указателями, проверяя, в какой стороне находится пруд. Внезапно под ноги с жутковатым булькающим звуком из кустов вылетел детеныш шестипалого темно-синего терипописа. Внешне он походил на собаку с длинным тощим телом и выпирающими ребрами.

Правила поведения с нечистью всевозможных классов в нас вдалбливали с первого дня учебы. С терипописами, как с вивернами, следовало застыть и ждать, когда нечисть потеряет интерес. Рефлекторно я замерла, изобразив фонарный столб.

— Сидеть! — рявкнул амбал, вылезший из этих же кустов.

Тварь плюхнулась на две задние лапы, остальными гордо уперлась в каменные плитки и замолкла. Да я сама чуть не присела на дорожку вместе с нею в позе послушной собаки.

— Он не кусается, просто очень общительный, — уверил здоровяк, подхватывая нечисть четвертого класса под мышку, как безобидную зайку, и почесал ее между встопорщенных ушей.

— Симпатичное создание, — поддакнула я, выдохнув. — Выглядит дружелюбным.

Вспомнилось, как в начале года стая терипописов напала в Разломе на острохвостую виверну. Мы с группой лекарей-второкурсников стояли неподвижными болванчиками, не смея пошевелиться, и ждали хоть какого-то исхода. Потом у одного из будущих эскулапов сдали нервы, и пришлось отбиваться с помощью магии. От стаи жутковато булькающих собак, само собой, а не от студента. Правда, тот так истерил, что от него в какой-то момент тоже захотелось отбиться. Хитрая виверна сбежала.

— Погладишь? — вдруг предложил зоомаг, сунув детеныша в мою сторону. — Его зовут Хрум.

Надеюсь, не в честь того, как он задорно хрумкает пальцы, к нему протянутые.

— Руки забыла помыть, — отшатнулась я.

— Да я его тоже неделю не купал, — уверил он.

Еле отбилась!

На улице постепенно смеркалось. Ночное светило обретало четкость, появлялись звезды. По краю дорожки в колпаках из закаленного стекла затлели фонарики. В одичалом парке, окружающем Весайд, темнота стала гуще, и тусклые огни ее почти не распугивали. За деревьями слышались голоса и смех.

Компания на деревянных мостках, уходящих в черный, как смола, пруд, оказалась разношерстной: драконы с боевого, парни со стихийного факультета, несколько девчонок и даже один смутно знакомый некромант с красными волосами и в ярком костюмчике в цвет шевелюры. Две соседки по этажу, поборницы тишины, живущие от нас с Оливией через стенку, сидели на краю настила, опустив ноги в воду.

Рэдвин с приятелями купался. Собственно, я поняла, что он уже вовсю плещется, еще по дороге, когда символ на руке перестал ярко светиться и побледнел. Однокурсники меня признали и заметно напряглись, видимо, решив, что их стихийное веселье сейчас разгонят.

— Воттер, ты что здесь делаешь? — воскликнул Исайя Голлейн, поспешно затыкая пробкой маленький темный бутылек с подозрительным зельем. — Тебя тоже позвали?

— Вроде того, — сухо отозвалась я, чувствуя себя поистине незваной гостьей на чужом празднике с самопальными пьянящими зельями.

Студенты с лекарского часто варили подозрительные снадобья на травах, собранных в Разломе, и тишком продавали за небольшие деньги. При желании можно было легко купить энергетики, противоядия и любовные зелья. Пьянящие элексиры тоже были в ходу.

— Она пришла к Даррелу, — с ехидцей поглядывая в мою сторону, пояснили соседки по этажу.