Книга Мурмурация, страница 96 – Оксана Заугольная

– Платон тебя видел, но никому не рассказал, – кивнула Лена. – В общем-то, я так и думала.

– Он не сразу понял, что видел, – резко ответил черный человек.

Казалось, этот внезапный приступ агрессии отнял у него последние силы, и Аня окончательно свалилась на пол. Но говорить не прекратила, будто нет ничего более естественного, как разговаривать, лежа на каменном дне пещеры в почти полной темноте, небольшой луч от фонаря в телефоне не в счет.

– Проблема всех умников. Они такие только в учебе, отличники, футы-нуты, надежда родителей и учителей. А сложить дважды два в реальном мире для них слишком сложно. – Аня говорила тихо, но акустика пещеры позволяла Лене слышать каждое слово. – Он поздно понял, что Алиса не сообщница и это не совпадение, что именно она закрывала ту дверь на швабру.

Она снова замолчала, и лишь ее тяжелое дыхание раздавалось в пещере. Лена прикинула, что капище передвинулось в толщине еще ближе к ним. Так всегда бывало с новыми людьми, не подарившими пещере кровь. Оттого так странно было, что турист сумел выйти. Впрочем, он, сам того не зная, подарил свою кровь, когда испачкал ею стены. Случайность. Аня до этого не додумается. Да и вообще, будь Лена поглупее, она бы заметила Ане, что та сама недалеко ушла от Платона, и даже жертвоприношения в пещере ее не насторожили. Она отстает на пару шагов до тех пор, пока считает, что здесь она самая опасная. Ничего этого Лена говорить не стала, конечно.

Вместо этого спросила:

– А Собакина чего не убила?

– Ты это так произнесла, будто осуждаешь, – усмехнулась Аня. Незнакомо так усмехнулась, неприятная ухмылка.

На всякий случай Лена нашарила в кармане ножницы. Папа всегда говорил, что женское оружие не должно выглядеть как оружие. И Лена просто виртуозно владела обычными маникюрными ножницами. Совсем маленькие – их никто даже не станет принимать всерьез, но очень быстро и часто нанесенные удары заставят отвлечься от цели даже супермена. Черный человек вполне мог чувствовать боль, и страх, и кровь. Так что его ждал сюрприз, если он решит сейчас подползти ближе.

– Ну не то чтобы осуждаю, но и понять не могу. – Лена как можно беспечнее пожала плечами. – Он куда хуже повел себя с тобой, чем тот же Платон.

– Это да, – согласилась Аня, сделав какое-то неясное в полумраке движение плечами. То ли ее передернуло, то ли она двинулась вперед. На всякий случай Лена направила фонарик так, чтобы и не в глаза ей, и чтобы видеть ее как можно лучше. – Но там была его бабушка, совершенно невозможная женщина. Она заперлась в другой комнате и верещала так, будто ее режут. К счастью, она сама же чуть раньше включила звук телевизора погромче, чтобы никто не помешал нам с ее внучком. Так что я предпочел просто уйти.

– Вот так просто? – не поверила Лена. Она заслушалась и не заметила, как Аня по-змеиному скользнула по полу. Очнулась, лишь когда та слитным движением, как кобра, вытянулась перед ней. Аня не только поднялась на ноги, хотя ее лицо перекосила боль, но и, обхватив Лену за шею, подняла ее тоже. Она держала крепко, но не сжимала, не пыталась задушить. Впрочем, Лена все равно едва не задохнулась от ужаса.

– Я подержал его примерно так за открытым окном, – прошипела Аня. – И втянул обратно. Удобно, когда окна выходят во двор, где много деревьев. Не стоит играть со мной, девочка. Показывай другой выход!