Книга Мурмурация, страница 98 – Оксана Заугольная

Лена подошла ближе и осторожно перевернула ее, после чего посветила фонариком в глаза. Зрачки среагировали на свет, а глаза были обычные, светлые. Черный человек пропал. Надолго или нет, Лена понятия не имела, но проверять не собиралась.

Она наполовину стащила с Ани куртку и замотала ей руки, чтобы она не смогла вывернуться, на голову накинула капюшон, чтобы не разбить ей голову о камни, взяла за ноги и потащила к выходу. Хорошо, что дальше была туристическая подземная тропинка, аккуратная и почти ровная. Но Лена все равно страшно устала.

Выбравшись на поверхность, она первым делом нашла взглядом свой брошенный рюкзак. Брезгливо обошла кровавое пятно, взяла вещи, нашла взятые с собой веревки и сильнее обвязала Аню. И только после этого она достала телефон и на мгновение зависла, пытаясь решить, кому звонить. Родители сейчас заняты физруком, но Алексу больше объяснять. Впрочем… такие вещи обычно связывают людей похлеще, чем поцелуи и свидания. Не зря же она звонила ему, когда нашла Платона. Эх, про это тоже придется объяснять. Ладно, все лучше, чем полиции.

Тадеуш не ожидал подвоха от себя самого. Ему не впервые было плохо, но так позорно потерять возможность управлять телом – такое с ним было впервые. В некотором роде это можно было считать потерей сознания, оно теплилось где-то на краю Алисиного, слишком крошечное, чтобы иметь право слова. И в таком унизительном положении ему приходилось будто со стороны наблюдать за тем, как Лена выволакивает их общее тело на поверхность, обвязывает веревками, а потом набирает номер.

– Алекс? Привет. Мне нужна помощь. Ты знаешь, где Шийская пещера? Я здесь с Аней. Ее настоящее имя Алиса Семенова. И она призналась, что убила охранника в нашей школе и Рыськова. Жду.

Как же неудачно. Если бы Тадеуш мог хоть чем-то пошевелить, он бы заскрипел зубами. Он порвал бы эти веревки, но что-то в этой пещере просто выпило его силы до дна, ничуть не повредив Лене. Еще бы понять, что это было, он никогда с таким не сталкивался. Или не помнил об этом.

Тадеуш смутно помнил другие жизни, до Алисы. Хорошо помнил, лишь как встретился с ней. Ей было лет пять, а он был лысым и мерзким. С потными ладонями и усиками, похожими на толстых мохнатых гусениц. Тадеуш хотел убивать, и ему все равно было кого. Впитывать этот такой недолгий, но сладкий страх жертвы, а потом видеть то же самое тело уже пустым. Безучастным. Но лысый хотел другого.

Сначала он послушно убивал тех, кто оказался в неподходящем месте и неподходящее время слишком близко к ним двоим, и довольный покладистостью Тадеуш не замечал, что среди жертв все больше детей. Ладно, он замечал, но не желал понимать этого, полагая, что трусливая тушка лысого просто не способна заманить в укромное место кого-то, кому требуется приманка посложнее конфеты или котенка.

И только с Алисой Тадеуш понял, что лысый хочет вовсе не убивать девочку. По крайней мере, не сразу. Черный человек был не брезглив, когда речь касалась убийств, но участвовать в подобном он не собирался. Дети плохо подходят для одержимости, но лысый не оставил ему выбора. Переходя в новое тело, Тадеуш оттолкнулся руками и ногами, провоцируя у лысого обширный инсульт. Если бы не это, пришлось бы убивать уже из девочки, а она была еще слишком слаба. Они с ней некоторое время провалялись без сознания, а потом Тадеуш позвонил домой. Вместе с родителями приехала полиция.