Книга Спи, милый принц, страница 23 – Мэй

На поэтические собрания Айдена привёл именно Николас. А после первого года обучения они все дружно приняли приглашение матери Кристиана и поехали к нему летом на несколько месяцев. Отчасти ради веселья. Отчасти ради поднятия статуса семьи Кристиана при дворе.

Кристиан открыл сам вопреки всем правилам приличия: распахнул дверь особняка и смотрел, как Николас и Айден подходят по дорожке к дому, топча гравий и упавшие лепестки роз.

Кристиан был соткан из тьмы своего отца, из нездешности матери и влажного тумана, окутывающего особняк. Его волосы были темны, как жухлые лепестки роз, как чуть раскосые глаза, доставшиеся от матери.

Он ожидал их, пренебрегая этикетом, и Айден тоже спросил без церемоний:

– Где он?

– Во дворе.

Кристиан неопределённо повёл головой, имея в виду внутренний сад за домом. Шагнул на крыльцо, закрывая за собой дверь, и первым последовал по дорожке за особняк. Хотя и Айден, и Николас знали, куда он ведёт, оба там бывали. Любимое место Роуэна.

– Он ночевал здесь? – негромко спросил Айден.

– Да, – ответил Кристиан и глянул через плечо. – Стоило отправить письмо? Я не стал сообщать, не в первый же раз…

– Всё в порядке.

Хотя ничего в порядке, конечно, не было.

Они завернули за угол дома, оказываясь во внутреннем саду. В каждом дворянском особняке в столице был подобный. Хотя Николас в свой-то заглядывал нечасто, а уж про сад вообще не знал, что там растёт и как. За растения отвечал садовник, и ладно.

Дорожки со скамейками огибали клумбы, увитая зеленью ограда терялась в подступающем тумане. Чуть дальше стояла изящная беседка со столиком для чаепитий, а вместо традиционных зелёных фигур из кустарника там и сям виднелись поросшие мхом камни.

Взгляд Николаса сразу метнулся к качелям, отвёрнутым от дома к беседке, так что видно младшего принца не было, но именно там предпочитал прятаться Роуэн.

Николас глянул на Айдена. Тот сжал губы и с непроницаемым выражением лица зашагал вперёд. Многие считали принца мрачным и бесчувственным, но Николас знал, что первое не совсем верно, а второе и вовсе ошибочно. Это броня Айдена, его способ не показывать внешнему миру себя настоящего.

Николас на шаг отставал, Кристиан шёл следом за ними. Они приблизились к качелям, подвешенной на резных столбцах то ли софе, то ли лавке.

Роэун был там. Свернулся калачиком под цветастым вязаным пледом, таким непривычным для Мархарийской империи, но обыденным для Танского княжества. Под головой у Роэуна была подушка. Он сжимал её и хмурился в беспокойном сне, закрытые глаза под веками беспорядочно шевелились.

Присев рядом на корточки, Айден легонько тронул брата за плечо:

– Роуэн.

Сначала тот не реагировал, потом его веки дрогнули, глаза открылись, и он поморгал, уставившись на Айдена. В первые мгновения не узнавал брата, и Николас помнил – Айден рассказал ему в одну из тёмных ночей, полных откровений – в такие моменты Айден боялся, что Роуэн его однажды не узнает. Окончательно потеряется где-то внутри собственных мыслей, оторванный от мира.

– Айден!

Николас тоже ощутил облегчение. Роуэн улыбнулся, сел, и качели легонько дёрнулись, а плед сполз с плеч. Под ним оказалась мятая рубашка, никакого пиджака. То ли остался в доме Кристиана, то ли Роуэн в очередной раз выскочил из дворца, толком не одевшись.