Книга Пробуждение Тьмы, страница 99 – Риган Хэйс

Регина-то наверняка знала, как сильно лукавит сейчас Керидвена. Ей вспомнился рассказ старейшины о Темном и его заточении, всплыл перед глазами ее испуганный лик. Глава ковена и сама чувствовала, что зло пробуждается, однако упрямо отрицала очевидную истину перед старейшинами. Но зачем?

– Ты огорчаешь меня своим тщеславием, Керидвена. – От злости друид пристукнул тростью по земле. Вибрация от его трости дошла и до Регины и всколыхнула ее изнутри своей мощью. – В попытках избежать гнева Верховных ведьм и сохранить свое место, ты пойдешь на все, даже на откровенную ложь.

– Не зарывайся, Альтамир, – прошипела Идальга, выступив в защиту старшей ведьмы. – Керидвена много положила сил на то, чтобы сделать это место нашим домом, безопасным пристанищем! Неужели ты донесешь Трибуналу о том, в чем и сам не уверен, чтобы разрушить то хрупкое, что нам удалось построить?

– Когда Ингерн и Гвендолин, да простит их Великая Мать, соблазнились тьмой, мы сделали все, чтобы они не причинили вреда ни ковену, ни его ученицам, а клана друидов это не коснулось вовсе, – поддакнула Ровена.

В саду повисло гнетущее молчание, молниями потрескивавшее между колдуном и ведьмами, в то время как в Регине взбушевалась буря. Имя матери, прозвучавшее так буднично, бросило ее в жар.

Эдана прошлась вокруг Альтамира и вдруг сказала вкрадчиво:

– Странно слышать обвинительные речи от того, кто обязан ковену появлением на свет своих детей.

Регине показалось, будто Альтамир поперхнулся ее словами. Он обомлел, застыл с открытым ртом, да и Регина ухватилась за собственную челюсть, чтобы та не поползла вниз. О чем Эдана толкует?

– По какому праву ты судишь меня за это?.. – глухо выдавил старик и уставился на ведьму.

С трудом Регине удалось разглядеть со своего укромного места, как слова Эданы застали старика врасплох. Удивительно было видеть его таким: когда Кайдена беспощадно хлестали плетьми, Альтамир стоял, не шелохнувшись, с каменным выражением лица.

– Эдана, перестань, – махнула рукой Керидвена, но та и слушать не желала.

– Если бы не мы с Керидвеной… – начала Эдана, как вдруг осеклась и резко повернула голову в сторону Регины. Она тут же отпрянула в сторону, всеми силами души заклиная Богиню-мать ничем не выдать ее присутствия. Голоса по-прежнему молчали, и сердце болезненно екнуло от страха. Ну все, попалась. Оставалось лишь надеяться, что ее не подвергнут позорному распятию на стенах замка за сей проступок.

Однако разговор в глубине сада продолжился, и Регина облегченно выдохнула.

– Если бы не мы с Керидвеной, – продолжила Эдана, сбавив тон, – проклятье твоей жены унесло бы в могилу и твоих прекрасных детей. Ты лучше нас знаешь, что им не суждено было родиться, но мы совершили для тебя невозможное.

Регина вновь высунулась из-за сводов арки, наблюдая за происходящим. Альтамир молчал, не смея возразить ни слова, и лишь взгляд, вперенный в землю, говорил о застарелой боли, что разбередила в его сердце язвительная ведьма. Эвелин успела поведать Регине, что мать погубило проклятье, но не упомянула, что оно могло затронуть и их с братом. Или она и сама о том не ведала? Судя по всему, не только у семьи Дарквудов водились тайны – весь ковен был просто нашпигован секретами.

– Мы не сумели спасти твою красавицу-жену, – продолжила Эдана, нарезая круги вокруг старика. – Но не нас тебе стоит винить за это. Твои ненависть, неумение прощать и склонность видеть повсюду одно лишь зло погубят тебя, Альтамир. И в следующий раз может статься, что помощи ведьм ты не дождешься. Кстати, как поживает твой сын? Все ли раны затянутся после того жестокого наказания, что ты учинил?