Книга Вор, страница 127 – Роннат

– Я не могу, Шор! Я упаду, я сорвусь!

Мышцы одеревенели, руки налились тяжестью и болью. Жила дрогнула, прогнулась и затрещала. Шор выругался.

– Лика! Ты сможешь! Ты делала это уже сто раз, ты…

Лика завыла сквозь зубы, почувствовав бездну за спиной.

– Лика, просто двигайся на мой голос. Закрой глаза, если страшно, но двигайся, нельзя оставаться на месте. Ничего не бойся! Вот увидишь, стоит начать, и ты будешь уже на этой стороне. Давай… давай я расскажу тебе о своих путешествиях, а? Давай? Я родился на Эльре.

Лика зажмурилась. Голос Шора едва пробивался сквозь шум её дыхания.

– Мою маму зовут Пирра. Она служила при рейне Аре и принцессе Хасандре. В восемь лет меня отдали под покровительство бесценного – моего дяди. Его звали Даур. Ты слышала о нём?

Лика, не разжав губ, промычала что-то отрицательное. Задержав дыхание, она перехватила жилу поудобнее и подтянулась на полшажка вперёд. И ещё немного вперёд, и ещё разок.

– Мы с ним объездили половину островов и все ветви, побывали у Северной реки и даже в Крапчатых землях. Ещё немного! Крапчатники тебе бы не понравились. Их земли далеко отсюда, на востоке. Не хотел бы я ещё раз там оказаться. Как выберемся, пойдём под седьмую ветвь. Мир науки и техники… Вот так, я держу тебя.

Шор одним движением поднял Лику и усадил к себе на колени. Её трясло от страха.

– Ну, чего ты испугалась? Видишь, добрались.

– Не знаю, – сказала Лика, постаравшись унять дрожь. – Как будто пути назад уже не будет. И мы не сделали что-то очень важное.

– Давай ты достанешь шкатулку, и мы оглядимся, как ты и хотела.

Лика кивнула и призвала шкатулку.

Свет показал им верхушку брюха. Отвесные стены, без единой щели, были облеплены серыми наростами. Они свисали гроздьями. Лика, поглядев на эти образования, почему-то вспомнила вишнёвые деревья в семейном саду.

Глотка с отравленной водой была прозрачной и гладкой, как сосулька. Подняться по ней не стоило и пытаться. Зато стало видно то, что раньше скрывала темнота: из тела чудовища выходила широкая забитая солью трубка, которая шла под наклоном к стене пещеры.

Шор опомнился первым.

– Лика, можешь считать меня спятившим, но, кажется, так тварь дышит. Это пищевод, а там, в храме, рот, – он махнул рукой на голубую глотку, – а эта штука похожа на трахею или воронку, как у песчаного моллюска или осьминога. Когда здесь было море, по ней наверняка текла вода к жабрам где-то у него внутри, рядом с сердцем… Кстати, дай посмотреть на крышку шкатулки, – Шор взглянул на цифры и кивнул. – Сейчас опять трясти будет, переждём.

Гул не заставил себя долго ждать.

Сразу за ним голубая глотка задрожала, вода запузырилась и стала водоворотом уходить в желудок монстра.

Несколько громких всплесков заставили Шора и Лику вскинуть головы. Сначала было непонятно, что за странные вещи сбросили сверху. Мусор, ветошь? Они тонули медленно, как намокшие осенние листья, опускались на дно пруда. Шор, кажется, первым понял, что? это: он вздрогнул и попытался закрыть Лике глаза, но она всё равно увидела.

Она увидела, как монстр жрал людей.

Худые обнажённые люди тонули, камнем падая в брюхо чудовища. Но они не рвали, захлёбываясь, кожу на груди, не раскрывали рты от ужаса. Они улыбались. Они были на вершине блаженства и, даже извиваясь в предсмертных судорогах, продолжали глотать божественную, превосходную ядовитую воду.