Книга Потусторонним вход воспрещён, страница 199 – Екатерина Ландер

Развернувшись, я побрела наугад медленно, шаркающей походкой, чтобы ненароком не споткнуться или не провалиться куда-то еще.

Сколько так шла, не знаю. По ощущениям — бесконечно долго. А гигантская и совершенно пустая комната все не кончалась. Я прошла вперед еще немного. Хотя «вперед» — слишком громко сказано. Быть может, я уже битый час кружилась на месте, даже не подозревая об этом.

— Хоть бы подсказали, куда идти! Раз такие умные! Чего притихли?

«За дверь… за дверь… за дверь…» — эхом донеслось издалека.

Ага! Теперь-то совершенно понятно!

Но если есть эхо, значит, есть и стены, от которых отражается звук.

Я попробовала вообразить дверь или люк, полагая, что отыскать объект, который представляешь, гораздо легче, чем тот, который не существует нигде, даже в фантазиях.

«Правильно… правильно, — будто в ответ на мои мысли, одобрительно поддержали голоса. — Ломай Пространство с помощью воображения».

Я зажмурилась. Дверь… Шершавая такая, со сбившимся от времени глянцевым лаком и медной круглой ручкой, удобно ложащейся в ладонь. Замок чуть заедает, надо надавить плечом и одновременно толкать от себя. Тогда провалишься в узкий коридорчик, который ведет к мастерской и складу готовых кукол… Стоп, при чем тут куклы? Как я до них дошла?..

Задумавшись, я не заметила, как на пути возникла преграда, и с налету треснулась лбом обо что-то твердое, ровное… гладкое.

Дверь?

Я нащупала скользкую, затертую множеством прикосновений прохладную ручку и покрутила. Заперто!

От досады захотелось расплакаться. Ведь я так долго шла! Размахнувшись, я хотела пнуть дверь, но в последний миг сдержалась. Слезами горю не поможешь. Да и биться на неравных с преградой тоже бесполезно. Только ноги отобьешь. Нужен другой путь…

«Ломай Пространство. Ты же Хра…»

— Да погодите вы! — не дослушала я. — Дайте сосредоточиться.

Я представила, как неподатливая ручка медленно, с натужным скрипом, проворачивается, а в глубине замка щелкает язычок, позволяя двери распахнуться наружу, навалилась плечом, но…

В кармане почудилось нечто тяжелое. Я помедлила. Прислушалась к ощущениям.

«Почему ты остановилась?» — удивленно спросил один из призрачных собеседников. В дрожащем и, несомненно, детском высоком голосе различалась капризная нотка.

«У тебя есть Ключ. У нее есть Ключ!» — вторил ему другой.

Ключ…

Я осторожно пощупала складки платья — холодные и хрупкие, будто сделанные не из ткани, а из хрустящей фольги. Они мялись и проседали от прикосновений и, кажется, крошились, рассыпаясь в труху. Жесткое кружево кольнуло руку. Я вздрогнула, нащупав сбоку узкий карман-прорезь.

Обмирая, с затаенным дыханием скользнула внутрь, как в секретный мешочек, еще не зная: то ли схвачу за хвост жар-птицу, то ли наткнусь на змеиные клыки.

Но вместо змеи пальцы коснулись прохладной вещицы: округлой, с длинным цилиндрическим стерженьком и сплющенной резьбой на конце. С царапинами и старинными шершавостями, чуть вибрирующими, когда проводишь по ним пальцами.

Уверенная тяжесть ключа мягко и дружелюбно легла в ладонь.

Часть 2. Василий

Как вернулся домой и провалился в сон, я вообще не запомнил. Хотел поужинать вместе с сестрой, но усталость оказалась сильнее — я повалился на кровать, не переодеваясь. Всего-то на пятнадцать минут, хоть немного прийти в себя.