Книга Запах ночного неба, страница 167 – Энни Вилкс

— Сколько шепчущих пришло? — скорее машинально спросил Келлан.

— Сто три. Было сто двадцать.

— Остальные герцоги послали своих людей?

— Они боятся даже подойти к кольцу. И не зря боятся, их совсем мало, и они значительно уступают служащим черному герцогу. Это прекрасные воины, нам очень повезло. Я бы сказал, они в несколько раз подняли наши шансы отразить атаку.

Ингард смотрел на него, ожидая ответа. Келлан ощутил от директора всплеск сочувствия, почти жалости, и это его испугало. Ингард был человеком добрым и честным, он не лез в чужое дело, никогда не поддерживал Келлфера — и был прорицателем. Что-то промелькнуло в мыслях директора, подтверждая подозрения, по сравнению с которыми померкло даже желание открыть письмо.

— Ингард, что именно ты видел? — прямо спросил Келлан.

— Ты имеешь ввиду Тамаланию? — тоже не стал ходить вокруг да около Ингард. — Ты уверен, что хочешь знать? Я отношусь к тебе и твоим чувствам с уважением и сочувствием, но мне кажется, сейчас не время для любовных историй. Ты нужен нам с трезвым разумом, Келлан.

— Я чувствую это, — ответил Келлан. — Но мне нужно знать, Ингард. Сколько сотен лет ты меня знаешь? Думаешь, я выйду из себя, если ты скажешь мне не то, что я хочу услышать?

— Разумеется, нет. Но это скажется на твоем самочувствии.

— Ты уже практически все мне рассказал.

— Ты прочитал мои мысли?

— Частично. Я бы хотел услышать, что ты видел. Я не понимаю этого образа.

— Келлан…

— Я не хочу тебя просить. Ты и так знаешь, как это важно для меня.

Ингард опустился в кресло и жестом предложил сесть и Келлану, но тот остался стоять. Письмо жгло ему руку.

— Я не разделяю мнения твоего отца, Келлан. Однако в нем есть здравое зерно. Я видел связь между Тамаланией и герцогом Карионом, тянущуюся от него к ней. Уже вполне сформированную.

— Какую связь? — тихо спросил Келлан.

— Тебе лучше спросить отца, — ушел от ответа Ингард, но промелькнувшее в его мыслях что-то, касавшееся невозвратного выбора и определения судьбы, слившейся с судьбой другого, оглушило Келлана. — Он одержим этой девушкой, Келлан, и это не мимолетная страсть.

— Он установил ее против воли Аланы? — сквозь зубы процедил Келлан.

К его удивлению Ингард был искренен:

— Я этого не знаю. Вполне вероятно, черный герцог сам не ощущает, что происходит, путая это с влюбленностью. Но со временем, вероятнее всего, эта связь развернется, и Алана тоже примет ее. Я не знаю этого наверняка, но думаю, что Тамалания ответит взаимностью.

— Думаешь? — уточнил Келлан. Внутри пропастью зияла болезненная, глухая пустота. Если бы это говорил кто угодно другой, он решил бы, что Келлфер подкупил его, что создал ему ложные воспоминания. Но перед ним сидел Ингард, ни разу не принявший на памяти Келлана этически спорного решения.

— Я достаточно уверен, чтобы не промолчать об этом, — тихо ответил Ингард.

— Но ты никогда не видишь того, что произойдет со стопроцентной вероятностью?

— Никогда, — подтвердил Ингард.

— Предлагаешь мне отступиться?

Повисла тишина. Ингард задумчиво вертел перо. Келлан не хотел читать его мысли, и бездумно смотрел на мельтешащий над обитой сукном столешницей острый кончик.

— Нет, — наконец, медленно проговорил Ингард. — Но предлагаю порадоваться, что Тамалания находится рядом с одним из самых сильных магов мира, заинтересованным в ее защите.