Книга Запах ночного неба, страница 173 – Энни Вилкс

— Иди сюда, — неожиданно смягчившимся голосом проговорил Даор. — Смотри.

В седле его коня и правда что-то поменялось. Алана провела рукой по краю — седло разделилось на два сидения, каждое со своими стременами, а между передней и задней частью выросла плотная и довольно высокая спинка с мягкой верхней частью. Поняв, почему это сделано, Алана зажмурилась от смущения, и даже закрыла лицо рукой, настолько невыносимо это было.

— Я… — сдавленно прошептала она. — Дайте мне минутку, пожалуйста.

И тут же Даор Карион снова обнял ее сзади, в этот раз крепко притянув к себе, и этот неожиданный контакт, уже совсем не неприятный, заставил и так гулко стучащее сердце забиться о ребра. Алана вдруг поняла, что он смеется, и это возмутило ее.

— Маленькая, — прошептал ей в волосы Даор. — Я понимаю, правда. Это не тот случай, чтобы упорствовать. Если нам не повезет, уже через четверть часа мы вынуждены будем обороняться от сильных, лишенных страха смерти шепчущих, если повезет — через полтора часа на границе с Черными землями нас точно встретит большой отряд. Конечно, я убью всех, кто попытается причинить тебе вред, и я бы не беспокоился так, если бы у каждого, кого мы встречали, не было спинелевой сети и спинелевой россыпи. Знаешь, что такое спинель?

Думать, когда он стоял вплотную, пусть и сзади, было невозможно. Алана только кивнула.

— Хорошо. Тогда ты знаешь, что спинель прорвет любой щит и парализует тебя. Для меня ее прикосновение неприятно, но не так опасно, поэтому я закрою тебя, если перед нами откроется портал, из которого посыпется спинель.

— А вам точно не опасно? — шепнула девушка.

— Спинель бесполезна против демонов, — пояснил Даор. — Она разрушает связь между пластами мира, затрагиваемыми тайным языком, и человеческой кровью. Во мне достаточно демонического, чтобы она не могла обессилить меня.

— Я все время забываю… — будто сама себе сказала Алана. И действительно, это как-то не держалось в памяти: как кто-то мог не быть человеком? — Но ведь вы сами сказали, что ее прикосновение вам неприятно. Давайте вы не будете меня закрывать?

— Я постараюсь увести нас от спинелевых потоков, — с улыбкой в голосе согласился Даор.

— Отпустите меня, — попросила Алана, уже понимая, зачем герцог делает это: держит ее в крепких объятиях, говорит с ней этим успокаивающим нежным голосом. И Тьма его побери, это действовало: понемногу девушка привыкала и расслаблялась. — Не думайте, что я не понимаю, что вы делаете. Вы приучаете меня к своим… своему присутствию, физически не оставляя выбора. Это действенно, но жестоко.

— Рад, что действенно, — снова засмеялся герцог, помогая Алане забраться в седло и тут же вскакивая следом. — Словом «жестокость», обращенным ко мне, люди что только не называли, но не объятия.

Вокруг уже вовсю гарцевали успевшие заговорить лошадей герцоги. Алана встретилась взглядом с Йорданкой, и ее будто холодной водой окатило, такая ненависть лилась сквозь льдистые глаза. Лихорадочно осматриваясь, Алана скользнула взглядом по вытянувшемуся лицу Амена Рианона, по невозмутимому Лианке, по скрючившейся на седле, но все равно смотрящей во все глаза Сильвиа, все еще закрывавшей обмороженную часть лица платком, по возмущенно-несчастному лицу тут же спрятавшей глаза Юории, по подтягивающей повод Гвиане, по ошарашенно поднятым бровям воинов-мужчин. Разумеется, даже не будь это черный герцог, происходящее считалось бы верхом неприличия. К тому же, воздушной спинки они видеть не могли…