Книга И жили они долго и счастливо, страница 122 – Алёна Селютина

Кощей повернулся к Василисе.

– Поскольку я обещал тебя не трогать, это тебе придется взять меня за руку, – сказал он. – Но ты можешь отказаться.

Василиса поджала губы, выражая тем самым свое отношение к одному отдельно взятому колдуну, но послушалась.

Ладонь у Кощея оказалась широкая, теплая и сухая. Грубая. Чувствовались мозоли – наверное, от меча. Она ни разу не задумывалась о том, как часто он теперь бывает в Нави. Но по всей видимости, часто.

– Смотри-ка, – усмехнулся он, – а ты начала кусаться. Неужто заразилась от химеры? Мне есть смысл ожидать нападения?

– А ты не провоцируй, – пробормотала она.

Кощей засмеялся.

– Так вот ты какая, Василисушка. Яга, помнится, говорила, что характер у тебя есть. Я уж думал, старая совсем из ума выжила и не видит дальше своего носа. Ладно, идем. – И добавил уже безо всякой улыбки: – Не отпускай, а то потеряешься еще, искать тебя потом.

Василиса сжала губы плотнее. И ладонь его тоже сжала.

* * *

Кощей шил аккуратно, умело и так спокойно, будто занимался этим пару раз в неделю. Руку Василиса все еще не чувствовала и радовалась этому. Но каждый раз, когда игла касалась кожи, становилось страшно, и все еще иногда хотелось заплакать, жалея себя. Хотелось отвлечься, поэтому она начала говорить, и Кощей неожиданно ее поддержал. Разговор тек сам собой, обо всем и ни о чем, и говорили они так, словно делали это каждый вечер. Василиса все ждала неловких пауз, но они не приходили. Странно это было.

Кощей закончил шить, еще раз внимательно осмотрел раны и швы, обвел пальцем контур. Василиса не чувствовала его прикосновений, но они все равно смущали. И, пытаясь сделать вид, что все нормально, она спросила:

– Где ты этому научился?

Кощей хмыкнул, отпустил ее руку и принялся убирать инструменты обратно в аптечку.

– Я бессмертный, но не неуязвимый, и, как я уже сказал, мы, темные, плохо умеем лечить. – Он поморщился, видимо, вспомнив что-то неприятное. – Ускоренная регенерация – это хорошо, но даже она порой не спасает, и тогда приходится латать себя без магии. А порой на нее не приходится рассчитывать… – И, поймав ее недоуменный взгляд, добавил: – Например, когда магия на сегодня закончилась.

– И с тобой такое бывало? – не поверила Василиса.

– И со мной, – спокойно ответил он. – Магический резерв – штука вполне истощаемая. В принципе, я всегда знаю, когда нужно остановиться. Но то, что я это знаю, не означает, что я всегда могу это сделать.

Кощей положил иглу на стол, провел над ней ладонью, и она рассыпалась в прах. Он смел его в мусорное ведро. За это Василиса была благодарна ему отдельно: не пришлось просить самой и не нужно было теперь волноваться о том, как он может использовать ее кровь. Потом он взял из аптечки небольшую баночку и поставил на стол.

– Я не устанавливал дренаж, но после моего вмешательства он не должен понадобиться. В любом случае втирай раз в день, так все заживет быстрее и вернее, и шрамы будут почти незаметны, со временем сгладятся. Это мазь на основе мертвой воды. Насчет швов не беспокойся, нити рассосутся.

Василиса смято поблагодарила, не зная, как правильно реагировать. Мертвая вода была слишком ценной, чтобы дарить лекарство на ее основе просто так. Она пообещала себе, что обязательно вернет остатки. Да и вообще, Кощей пекся о возможных шрамах куда сильнее, чем она сама. Останутся и останутся. Все равно она носила платья только с длинными рукавами. Платье, кстати, было жалко, а вид голой руки нервировал.