Книга И жили они долго и счастливо, страница 210 – Алёна Селютина

– Ну вот, – сказал Кощей. – Через час протопится, и можно идти.

Позвать его с собой?

Их первая попытка все еще не давала ей покоя. Тот вечер подходил к концу, и Василисе так не хотелось, чтобы он уезжал, хотелось задержать, но она не знала, как это сделать… И тогда подумала: а что она, собственно, теряет? Рано или поздно они все равно должны были оказаться в одной постели. Кощей никак не торопил ее, но она давно не была ребенком и прекрасно понимала, что, будучи мужчиной, он не станет с этим затягивать, особенно после того, как она заявила, что не планирует снова выходить замуж. И проще было подойти самой, чем если бы подошел он – и в тот момент, когда она совсем не готова. Ей даже было интересно, как это будет с ним. Она не боялась, когда садилась к нему на колени. И ей не было противно. Но потом все начало происходить слишком быстро. Захотелось остановить его хотя бы на несколько секунд, но Василиса не смогла, даже когда Кощей спросил прямо – не смогла. Ивану не нравилось, если она начинала открыто показывать нежелание, и она научилась его скрывать, и теперь оказалось, что годами пестуемое умение терпеть не прошло бесследно, а превратилось в неоспоримое правило, заставившее онеметь. Василису накрыло дежавю, оно снежным комом прошлось по ощущениям, подмяв под себя все, что еще могло доставить удовольствие. Однако она слишком давно не контролировала себя, чтобы полностью справиться с эмоциями и с выражением лица. Выдала себя.

Уже позже она поняла, что Кощей это заметил и именно ее нежелание его и остановило. Но сначала испытала замешательство и ужас: почему он ушел, что она сделала не так? Отчего так разозлился? Она ему не понравилась? Так быстро? Или ее страхи оправдались, и все, что ему нужно было, – это заполучить ее в постели? Но почему тогда не довел дело до конца?

В голове было пусто, в груди тяжело, в ушах звенело.

Василиса оделась – неспешно и аккуратно, села обратно на диван и сидела так, уставившись в цветы на обоях, прячась в них. Еще один навык, призванный спасти ее. Почему-то она думала, что они разбегутся, поссорившись. А все вышло вот так. А потом Кощей заколотил в дверь, и она испытала огромное облегчение оттого, что он вернулся, даже если это и означало, что он передумал и сейчас ей придется снова немного потерпеть.

Провожая его домой утром, она снова попыталась извиниться, потому что действительно чувствовала себя виноватой: сама же все начала. К тому же было немного страшно: а вдруг он больше ее не захочет? Ведь вряд ли тогда он останется с ней…

– Ты не обращай на меня внимания, – попросила Василиса. – Просто делай что хочешь, я…

– Какая чудесная перспектива: не обращать внимания на женщину в своей постели, – раздраженно ответил Кощей. – А зачем вообще тогда все это?

И он ушел, оставив ее размышлять над этим вопросом. Зачем все это? Иван требовал от нее выполнения супружеского долга, и она не могла ему отказать. Первую брачную ночь она предпочитала не вспоминать. Где-то в начале супружеской жизни они пытались быть ласковыми друг с другом, но все их попытки быстро закончились, похороненные под чередой взаимных упреков и все больше разрастающейся ненавистью. Василиса воспринимала его посещения как необходимое зло. Просто перетерпеть.

Могло ли быть по-другому? Да, судя по всему, ведь периодически она вспоминала, как именно Кощей целовал ее в тот злополучный вечер, и ловила себя на том, что желает снова это испытать. Да и на работе перед глазами то и дело мелькало живое подтверждение этому: Настя, которая однажды за завтраком, отчаянно зевая, призналась, что Сокол не давал ей покоя полночи и теперь ей хочется закрыться у себя в кабинете и проспать весь день на диванчике, а то вдруг вечером им захочется повторения. Василиса подавилась бутербродом, а Настя выглядела абсолютно довольной жизнью. Если бы Иван не давал ей покоя полночи… Вряд ли бы наутро она улыбалась так же.