Книга О детях Кощеевых, страница 93 – Алёна Селютина

– Хороший сон – залог свежести лица поутру, – мрачно ответил Демьян. – Возвращайся к себе.

– Знаешь ли ты, царевич, как непросто честной девице явиться ночью в комнату к мужчине…

Демьян с сожалением оторвался от созерцания потолка и сел на диване. Учуял толику смущения. Ну да, спать одетым ради ночующей отдельно Евдокии он не собирался.

– Как ты себе вообще это представляешь? – поинтересовался он.

– Откуда же мне знать, как оно бывает?

– А с чего взяла, что я пущу тебя в свою постель?

Пространство вокруг Евдокии затрепетало от возмущения. Что ж, какая женщина захочет услышать, что она нежеланна, даже если мужчина ей не нравится? А теперь сменим тактику.

– А с другой стороны, коли дева сама ко мне в ночи пришла, зачем отказывать? Так?

И вот теперь наконец-то ощутил привкус отвращения и отголосок страха. Как бы Евдокия ни храбрилась и что бы ни говорила, ложиться с ним в постель на самом деле ей вовсе не хотелось. Но тогда зачем всё это затеяла? Он мог порыться в ее сознании, но Демьяну было слишком черно на душе, чтобы нырять в чужую тьму. В первую очередь ментальный маг должен быть спокоен, а иначе легче легкого натворить дел в чужом разуме, посеяв там собственный хаос.

– Прости, но я уже говорил, ты мне неинтересна, – вздохнул Демьян и снова упал спиной на диван. – Возвращайся к себе.

Однако княжна и не подумала этого делать. Вместо этого ее напряжение внезапно улеглось, Евдокия отошла к креслу и опустилась в него. И даже в сорочке посреди гостиной умудрилась выглядеть так, будто под ней трон.

– Чем я тебе нехороша, царевич? – неожиданно спокойно и без всякого надрыва в голосе поинтересовалась она. Демьян вскинул бровь: занятно. – Это мне впору рыдать, – между тем продолжила Евдокия. – Ты привел меня сюда, а здесь ни терема, ни слуг. Свадьбу обещал, а медлишь. С чего мне быть уверенной, что ты не вернешь меня батюшке?

– Я обещал защиту, а не свадьбу. – Демьян сглотнул и поморщился, слюна была горькой. – А что касается твоего отца… Чтобы он потом сказал, что я обесчестил тебя, и снова развязал войну?

Евдокия засмеялась.

– И всё же, чем я тебе не люба? – повторила она. – Али кто другой твое сердце уже занял? Может, та, что приходила сюда? Так я же не против, коли ты другую порой ласкать будешь. Я всё понимаю и о месте в твоем сердце не прошу.

Ух ты. Вот это речи пошли. И даже вроде как повеяло ревностью. «Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей. И тем ее вернее губим…» Только вот Юлю она упомянула зря.

– А о чем просишь?

– Лишь о том, чтобы стать тебе женой и матерью твоих законных детей. Во мне течет кровь Велеслава, и я могу подарить тебе сильных наследников. И ведь раз ты до сих пор не сделал женой ту девку, значит, она тебе не ровня, и ты всё равно не сможешь…

Демьян смял простынь в кулаке и сжал зубы. Силы ощерились, но волна злости была такой, что он неожиданно легко приструнил их. Или они просто решили подождать, когда хозяин сам кинет добычу им на растерзание?

– Сколько тебе лет? – перебил ее Демьян, изо всех сил стараясь, чтобы голос его не выдал. И навязанный в свое время Кощеем кружок дебатов и риторики оказался как нельзя кстати. – Двадцать три? Двадцать четыре? Почему ты до сих пор ходишь в девках? Неужто не сватался никто? Неужто не позарился на земли твоего отца? Ты ведь одна наследница.