Книга О детях Кощеевых, страница 92 – Алёна Селютина

Мысли о еде заставили ощутить голод в два раза сильнее. В животе заурчало, и этот звук показался оглушающе громким. Агата оглянулась туда, откуда они пришли. Или не оттуда? Дороги-то не было. Они просто шагнули за границу леса и пошли вперед…

Демьян внезапно ощутил острый терпкий страх, перемешанный с сожалением и отчаянием. И каким-то внутренним чутьем угадал, что это не его. В первый раз тогда в нем заговорил дар к ментальной магии, но он не обратил на эти ощущения особого внимания, воспринял как данность. Они с Агатой остались вдвоем, так почему бы и не чувствовать друг друга, особенно если это помогает узнать, что второму нужна помощь.

– Агата, – потянул он сестру за руку. – Всё же хорошо будет. Не бойся.

Она сдавленно кивнула и снова огляделась.

– На помощь, – прошептала Агата, потому что говорить в полный голос язык не повернулся. – Нам нужна помощь.

И в ответ на ее зов из-за деревьев им навстречу вышла женщина средних лет. При ней была большая белая собака, похожая на волка.

– Дети, вы заблудились? – спросила незнакомка.

Демьян хотел вспоминать дальше. Вспоминать, как Агафья Егоровна вывела их к избушке, как накормила, усадив поближе к печи – раньше Демьян видел такую только на картинках в книжках с детскими сказками, – и как внимательно смотрела на них, будто видела куда больше, чем просто двух перепуганных, потерявших дорогу детей, как дала ему отвар, после которого стало легче, как уложила спать…

Всё это уже было, и Демьян знал исход, знал, что в прошлом всё сложилось хорошо, и поэтому эти воспоминания были зоной безопасности, местом, в котором можно найти поддержку. Агафья Егоровна любила их, но так, как любят лесные ведьмы, всегда готовые с легким сердцем отпустить поутру. Однако ее ровная спокойная любовь и та уверенность, с которой она раз за разом говорила Агате, что всё у той получится, а ему – что он обязательно поправится, стали им с сестрой опорой и не позволили поддаться страху и унынию. Наверное, это у нее Демьян научился всегда ждать лучшего и не впадать в отчаяние.

Увы, прерывая его воспоминания, в комнату скользнула белая тень.

– Не спится? – поинтересовался Демьян.

Тень замерла, потом отошла от стены на середину гостиной, где он ночевал теперь, потому что свою спальню отдал на время княжне. Евдокия стояла перед ним в длинной белой сорочке, решительная и гордая, и Демьян тут же понял, зачем она пришла.

Боги, еще и это…

Видимо, его проклятие решило, что раз не может дотянуться до него через кровь, убьет иначе. Что ж, надо было отдать ему должное: избранный метод начинал приносить плоды.

– Сложно уснуть, когда ты так близко, царевич, – ответила княжна.

Голос у нее был нежный и слегка дрожал, но Демьян ей не поверил. Не так просто скрыть что-то от ментального мага, разве что он сам захочет скрыть это от себя. В случае с Евдокией он позволил себе вольность. В голову ей не лез, но общий настрой считывал. Влюбленностью в него там и не пахло. Внешне она была с ним ласкова, но истоки этой ласки были далеки от симпатии. А вот что было – так это напряжение. Княжна оставалась натянута словно струна, и Демьян не мог понять, чего она боялась. Всё время заговаривала о женитьбе, хотя он и обещал не возвращать ее отцу. Но если она и не поверила, то это были ее проблемы. Он свое слово сдержит. Если же решила, что, переспав с ним, получит дополнительные бонусы, то ошиблась.