Книга Заслуженная пышка для генерала дракона, страница 41 – Кристина Юраш

Я посмотрела на генерала, который тенью стоял позади меня.

Он не ушёл. Он не отвернулся.

Он был здесь. С нами. С Тайгой. С браслетом. С надеждой.

— Так, теперь ринг Симбы! Господин генерал! Вам часы! Говорите время! — спохватилась я, быстро усаживая Симбу на пуфик.

Это не просьба. Это — приказ. Война не ждёт. Особенно — когда на кону — рыжая буря по имени Симба.

Я быстро усадила Симбу на пуфик. Рыжие длинные волосы — огонь на ветру. Красивые. Но… не густые. Не как у Тайги — непродираемая тайга. А как у лисы. От чего Симба в ринге хитрая, лёгкая, с огоньком.

— Нам нужен объём! — прошептала я, колдуя над локонами, как волшебница перед решающим заклинанием. Щипцы. Лак. Невидимки. Магия. И капля отчаяния.

Потом — веснушки. О, веснушки. Они красивы. Как карта сокровищ на лице. Но на выставке — их часто стирают. Потому что «не идеально». Потому что «не гладко». Потому что «не как у Эспоны».

Но я — не стёрла. Я — оставила. Только красивую россыпь на носу и щеках. Как будто солнце поцеловало её и не захотело уходить. Как будто это — не недостаток. А — знак. Что она — настоящая. Живая. Своя.

— Ты — не должна быть, как все, — прошептала я, рисуя тени на веках. — Ты — должна быть, как ты. Рыжая. С дерзостью. С веснушками. С огнём в глазах. С улыбкой, от которой тает лёд. С походкой, от которой падают судьи. С характером, от которого мадам Пим теряет сон. Ты — Симба. А Симба — не просит разрешения. Она — берёт. И побеждает.

— А если я опять кого-нибудь укушу? — спросила она, прикусывая губу.

Прошлый раз на мелкой выставке, которую мы использовали как пробничек, Симба укусила судью. За то, что он залез ей пальцем в рот. Как будто визуальной проверки зубов было недостаточно! Я бы на ее месте поступила бы так же. А потом еще бы выплюнула палец на пол.

Похотливый старичок до сих пор пишет жалобы. Но уже — издалека.

— Если полезет грязными руками в рот, я еще и палец откусить разрешаю! — кивнула я, понимая, что это уже совсем унизительно. Во-первых, для этого есть лопатка. Во-вторых, неизвестно, где были эти пальцы пять минут назад. В-третьих, в регламенте строго прописано, что в рот рукой не залезать! Мы не лошадь!

Симба засмеялась.

Громко.

Свободно.

Как будто уже выиграла.

Мы спешили к рингу — как армия перед штурмом.

Симба — в огненно-рыжем платье, с веснушками, как звёзды на носу. На платье были листики. Это мы не роковая ведьма, а леди Осень.

Я — с ринговкой в руках, на которой были такие же листики.

Девочки провожали нас с криками «Удачи!», «Дави их!», «Кусай, если что!».

И тут — БАХ!

Небо разорвалось. Не по капле. Не мелким дождичком. А прямо как из ведра.

Проливной.

Ледяной.

Как будто кто-то перевернул небесную ванну и забыл закрыть кран.

— О нет… — прошептала я, чувствуя, как вода льётся за шиворот — Не сейчас… Не здесь… Не перед рингом…

Но лорд Басили — стоял в центре ринга. Слуга держал над ним зонт. Сам лорд был без плаща. И дождь все равно попадал на него, несмотря на все усилия слуги. Лорд стоял лицом, как у статуи, которую не трогает ни дождь, ни мольбы, ни слёзы. Он поднял руку. И коротко сказал:

— Круг.

— Но… дождь! — вскрикнула одна из участниц. — Мы промокнем! — завыла другая. — Макияж потечёт! — застонала третья. — Я заболею! — всхлипнула четвёртая.

Он не дрогнул.